style="font-size:15px;"> – Впредь не нарушайте! – крикнул ей в спину эльф, и тифлингша неопределенно махнула рукой.
В неловкой тишине Ален и Октавия поднялись на два пролета наверх, и тут же оба поморщились от слабоватого света солнца в проеме выхода из здания тюрьмы. Их глаза, привыкшие к полусумраку подземелья и еще не отошедшие от вчерашних алкогольных возлияний, синхронно заслезились. Тем не менее оба вышли наружу и облегченно полной грудью вдохнули тепловатый вечерний воздух.
Лесная Застава вовсю готовилась к празднику, названия которого ни Ален, ни Октавия не знали до сегодняшнего дня, но были очень благодарны неким древним (или не очень) людям, которые придумали День Единения и сопровождающую его амнистию. Мужчины таскали бревна, лавки, столы и прочие тяжести, которые положено таскать на любом фестивале. Девушки, как людские, так и эльфийские, ходили с корзинками, из которых доставали разноцветных игрушечных птиц, аккуратно подвешивая их на нижние ветви наиболее крепких деревьев.
Повсюду слышался стук молотков, и на ближайших наспех сконструированных лесах вышедшая из тюрьмы парочка заметила один из источников шума. Огромный полуорк прибивал буквы вывески к зданию, остановившись, когда его окликнула подошедшая эльфийка в дорогих шелковых одеяниях, навевающих ассоциации с ажурными переливчатыми крыльями бабочек. Направление, куда махнула рукой эльфийка, что-то объясняя полуорку, было знакомо Октавии и Алену.
И на полуорка, и на Октавию местные жители смотрели с сиюминутным интересом, быстро пропадавшим после вынужденного возвращения к праздничным заботам. Массивная фигура тифлингши выделялась среди смеси эльфийского и людского народов. Дьявольское наследие ее крови проявлялось в загнутых назад крупных рогах с ребристой текстурой и нестандартном серо-лавандовом цвете ее кожи.
Во взглядах окружающих не было напряжения. Тифлинги в крупных поселениях встречались повсеместно, хоть и не являлись распространенной на континенте расой. Сложнее обстановка была в мелких деревнях, с чем Октавия столкнулась пару раз за время своего побега из дома. С тех пор на развилках она поворачивала на наиболее протоптанные тропы.
– Опять в тавег’ну? – повернулся парень к Октавии, с непривычки к высокому росту девушки уперевшись взглядом в мощные бицепсы серо-лавандового цвета.
– Опять, – со смешком ответила тифлингша, – только в этот раз без порчи общественного имущества.
Оба абсолютно не помнили обстоятельств и предмета спора, который привел к вчерашней драке, поэтому ничто не мешало им тут же принять друг друга за хороших приятелей и собутыльников, а смутные воспоминания о совместном боевом конфликте только укрепили чувство товарищества. Ален проверил крепление арбалета на бедре и, присвистнув и лучезарно улыбаясь проходящим мимо девушкам, первым двинулся в сторону «Соколиного Глаза». Октавия по дороге расплела и заплела обратно длинную
