пище. Яхта, которая оставила место своего снаряжения – остров Брён – в начале мая, не была подготовлена для продолжительного путешествия, и последние дни экипаж ее питался главным образом морскими сухарями и водой.
Глава четвертая. По Карскому морю
Пуститься в путь мы смогли не сразу после того, как Кристоферсен и Тронтхейм покинули нас. Фарватер был слишком опасен, чтобы рисковать и идти в густом тумане. Едва туман поредел, была спущена моторная лодка. Я намеревался идти на ней перед судном, все время делая промеры.
В полночь отправились. Скотт-Хансен с ручным лотом стоял на носу лодки. Пошли на северо-восток к оконечности Вайгача, как советовал Паландер[125], потом дальше по проливу, держась вайгачской стороны. Туман иногда сгущался настолько, что мы с трудом различали силуэт следовавшего за нами «Фрама».
В свою очередь и люди на борту «Фрама» тоже не раз теряли из виду нашу лодку. Но пока сохранялась достаточная глубина, мы видели, что судно идет верным курсом, и спокойно продвигались вперед. Вскоре туман немного поредел, зато глубина стала уменьшаться; сперва 9 и 10 метров, потом снизилась до 8 метров и, наконец, до 7. Это было уже чересчур мелко. Повернули назад и дали знак «Фраму» остановиться. Забрав мористее, отыскали более глубокий фарватер, и «Фрам» опять мог идти полным ходом.
Время от времени мотор нашей лодки повторял свои обычные капризы и наконец остановился. Пришлось подлить газолина, чтобы снова пустить машину в ход. Как раз в этот момент лодку подкинуло волной, газолин расплескался и вспыхнул. Горящая жидкость разлилась по дну лодки, где и раньше было уже пролито ее немало. В мгновение ока вся корма превратилась в огненное море. Затлелась и моя забрызганная газолином одежда. Я вынужден был перебежать на нос.
Положение становилось критическим, тем более что вспыхнул большой, наполненный до краев газолином, бидон. Погасив на себе одежду, я снова бросился на корму, схватил бидон и вылил горящую жидкость в море, причем сильно обжег себе пальцы. В ту же минуту вся поверхность моря вокруг запылала ярким пламенем. Я схватил черпак и принялся из всех сил поливать лодку водой. К счастью, самый сильный огонь удалось быстро погасить. С борта «Фрама» все это представлялось довольно скверной картиной; экипаж стоял наготове с канатами и спасательными кругами.
Скоро мы покинули Югорский Шар. Туман тем временем настолько рассеялся, что можно было разглядеть низкий берег, часть моря впереди нас и плавучий лед вдали. В 4 часа утра (4 августа) миновали Соколий остров и вышли в Карское море, которого так опасались. Теперь должна была решиться наша судьба. Еще до отъезда с родины я не раз говорил, что если нам удастся счастливо пересечь Карское море и миновать мыс Челюскина, – самое трудное будет сделано. Виды на будущее теперь были довольно благоприятны: сверху из бочки видно было, что вдоль всего берега к востоку простирается открытая вода.
Полтора часа спустя подошли к кромке льда. Лед был настолько сплочен,
Паландор Арнольд – шведский моряк. В 1872–1873 гг. командовал пароходом «Польхем» экспедиции А. Э. Норденшельда, зимовавшей на Шпицбергене. Сопровождал Нордепшельда при его попытке пройти пешком к Северному полюсу. В 1878–1879 гг. был капитаном парохода «Вега» экспедиции А. Э. Норденшельда, осуществившей первое сквозное плавание по Северо-Восточному проходу и затем обошедшей вокруг евроазийского материка.
