каждой хорошей хозяйке.
В груди Элинор что-то надламывается. Несносная женщина! Будет ее учить, как себя вести на своем же приеме.
– Няня, я возьму ее с собой, – не менее твердо отвечает Элинор. – Она перекусит с нами, а если устанет, я отведу ее к вам. – Элинор приветливо улыбается мисс О’Коннелл. – Идем, Мейбл.
Выйдя из детской, мать и дочь видят на площадке Эдварда, успевшего надеть теннисный костюм.
– Папа! – Мейбл берет его за руку, и они спускаются, оба считая ступеньки.
Они доходят до границы верхней лужайки и сада. Мейбл бросается играть в прятки, прячась за кустами и шток-розами и громко смеясь всякий раз, когда Эдвард ее находит. Элинор улыбается. Солнце согревает ей плечи. Со стороны корта слышны глухие удары ракеток по мячу, перемежаемые смехом и криком.
Неожиданно Эдвард опускается на корточки перед Мейбл. Малышка замерла, точно статуя, протянув руку и указывая на что-то невидимое. У Элинор сердце уходит в пятки.
– Не понимаю, о чем ты говоришь, – произносит Эдвард. Он смотрит туда, куда указывает пальчик дочери. – Какая леди с огненными волосами? Я никого не вижу. Думаю, ты просто перепутала. Ты хотела сказать «с рыжими волосами». Так мы называем этот цвет волос.
– Мне она не нравится, – говорит Мейбл, и Элинор становится не по себе.
Ни в доме, ни среди гостей нет рыжеволосых женщин.
– Мейбл, здесь нет никакой леди. – Эдвард выпрямляется и протягивает дочке руку. Она протягивает свою, но другой рукой продолжает указывать в пространство между кустами. – Если ты будешь себя хорошо вести, мама, быть может, позволит тебе съесть кусок медового кекса, испеченного миссис Беллами.
Мейбл чмокает губами. И вдруг, словно сраженная пулей, падает, растягивается на траве и извивается всем телом.
– Элинор! – вскрикивает Эдвард.
Ее разум соображает медленно и как-то отстраненно, словно она смотрит на происходящее сквозь пелену тумана или из-за занавески. Она убеждала себя, что случаи на станции и на пикнике не означают ничего страшного. И вот – третий раз. Теперь уже не отмахнешься. Элинор видит, как Эдвард дает Мейбл быструю и сильную пощечину, словно намеревается разбудить. Поначалу малышка не реагирует, затем открывает затуманенные глаза.
– С нашим ребенком что-то происходит! – Эдвард ошеломленно глядит на жену. – Как ты думаешь, не заболела ли она чем-нибудь?
Элинор качает головой и опускается на корточки рядом с Эдвардом. Оба смотрят на дочь.
– Эдвард, – тихо начинает она, – это уже не в первый раз. Я и раньше видела ее в таком состоянии.
– Что-о? Почему мне не сказала? Элинор, когда это началось? Сколько раз ты это видела, черт побери?!
– Я думала, быть может… быть может, в этом нет ничего особенного.
Малышка поворачивается и смотрит на мать. Глаза девочки принимают осмысленное выражение.
– Мама, – слегка дрожа, произносит она и протягивает ручки.
Элинор
