свет и вышла из ванной.
Задержавшись возле спальни Ханны, она положила ладонь на дверь и подумала войти, погладить свою дочурку по нежной щечке. Она мягко надавила на дверь, но та издала такой скрип, что Лили поморщилась. Боясь разбудить дочь, она оставила дверь в покое, развернулась и, мягко ступая, вернулась в спальню, где скользнула под простыню и с удивлением обнаружила, что сторона Джона пуста. Она вяло прикинула, где он может быть, и поняла, что уже некоторое время не слышала хрипов Вейдера. Может, спустился вниз за стаканом воды?
Она перекатилась на бок и устроилась поудобнее. За глазными яблоками сгустилась тяжесть, похожая на черный бархат, притупляя разум и путая мысли. Лили выдохнула. Плечи и грудь отпустило. Мышцы расслабились. Мозг размяк. Все напряжение растаяло, словно лед под солнцем. На губах появилась слабая улыбка. Она вздохнула.
Лили так и не узнала, вернулся ли Джон в спальню, потому что через несколько мгновений спала так крепко, что ее не разбудила бы и ревущая сирена.
Глава 10
Любовь
Почти 9 лет
июль 1989 года
В амбаре стояло настоящее пекло. Он защищал от палящего солнца, но накапливал зной, поджаривая всех, словно курицу. Все были полуголые. Женщины в свободных блузах. Мужчины без рубашек и в джинсовых шортах. На детях были велосипедки и мало что еще. Даже солома нагрелась.
За открытыми дверями виднелась дрожащая дымка раскаленного воздуха над полями, да неподвижные коровы, полумертвые от солнечного удара. Внутри деревянных стен в топком воздухе жужжали мухи, привлеченные потными телами, стремясь сесть на участок кожи и попробовать его соленую сладость. Несмотря на их неослабевающие атаки, большинству было слишком жарко даже пошевелиться, чтобы отогнать.
Дядюшка Спаситель жестом пригласил всех сесть в круг. Для двадцати пяти общинников было тесновато, но взрослые взяли малышей на колени, чтобы поместились все. Надежда, одетая в полосатую блузку, едва закрывающую ее огромную грудь, раздавала поджаренные на огне кукурузные початки, истекающие маслом, и чашки с домашним медом. Все с удовольствием принялись за еду, а мухи зажужжали от восторга и набросились на кукурузу.
Любовь слизнула масло с пальцев и улыбнулась дяде. В отличие от остальных детей, на ней не было шорт, только окрашенная свеклой блуза, так что солома колола бедра, но ей было все равно. Общие собрания были ее любимым занятием. Их всегда проводили в воскресенье днем, радостно завершая хлопотливую неделю. Хотя ее заботил только дядя, собираться вместе каждую неделю казалось правильным.
На самом деле идея общих собраний принадлежала маме, и Любови это нравилось. Иногда от мамы столько же пользы, как от других матерей. Она никогда не станет такой же хорошей, как учительница Надежда, но Дядюшка Спаситель говорит, что у мамы получается.
Проблема в том, сказал он ей по секрету, что мама слаба.
Дядюшка
