такого Волк натворил, если Гром решил поступок его принародно обсуждать? Обычно Гром разговаривал с нами, членами разведгруппы, поодиночке – один на один говорил.
А сейчас: «Волка ко мне!», «Багира, останься»!
Судя по резкому и сухому тону, что-то совсем недопустимое Волк сделал.
Хлопнула дверь.
– Вызывали, товарищ майор? – неторопливо шагнул в комнату Волк.
Сероволосый, крепко сбитый и невысокий, он и вправду напоминал волка, остановившегося перед прыжком. Особенно сходство дополняли светлые зеленые, почти желтые глаза, спрятанные за массивными надбровными дугами, и выдающаяся вперед нижняя челюсть, напоминавшая старинный чугунный утюг, который разогревают угольями.
Как человека я его не очень хорошо знала – мы не были товарищами, но солдат он был отличный.
– Потрудитесь отчитаться за свое последнее задание, – сухо сказал ему Гром.
– Я же представил вам отчет в письменном виде, – ответил на это Волк.
– Потрудитесь, – бесцветно повторил Гром. Он оставил Волка стоять посреди кабинета, а сам сел за свой стол, облокотившись на него и накрепко сцепив пальцы перед собой.
Я отошла к стене.
Гром в упор смотрел на Волка.
– Моим заданием было – как можно скорее освободить заложника. Без лишнего шума.
– Заложником был местный банкир, – пояснил Гром. Он смотрел на Волка не отрываясь, но говорил мне, – а террористом – полусумасшедший российский солдат. Мальчишка наркоты обожрался, и крыша поехала. Слава богу, банкир попался ему под руку ночью и сам был выпивши – так что всю серьезность положения осознать не сумел; бродил невдалеке от расположения наших частей, блевал балыком и икоркой. Тут наш солдат его и заметил. Пушку к виску приставил и материл на чем свет стоит и югославское правительство, и российское, и Америку, и евреев почему-то…
Волк усмехнулся.
– Быть бы большому скандалу, если бы этого заложника кто-нибудь из иностранцев заметил, – продолжал Гром, – мне как сообщили, я сразу Волка послал. Террорист-то никаких требований не выдвигал, матерился просто и пушкой тряс, а Волк его застрелил. Хотя, безусловно, можно было обойтись без крови.
Волк молчал еще несколько секунд после того, как Гром закончил говорить.
– Я действовал согласно инструкции, – монотонным голосом произнес Волк, – объект был опасен. Солдат совсем невменяемый был. Если бы я не застрелил его, то он и меня, и этого толстого убил бы.
– Там солдаты были из части убитого… террориста, так сказать. Они видели, – устало заговорил Гром, – он уже банкира отпустил и оружие на землю бросил. Он к тебе с поднятыми руками шел.
– Он был опасен, – упрямо повторил Волк, наклонив голову.
– Ты выстрелил, когда у солдата оружия не было.
– Он внезапно встал на колени и коснулся руками земли, – ответил Волк, – мне показалось, что он хочет подобрать свой пистолет.
– Хватит, – негромко произнес Гром, – я слышал свидетельства очевидцев. Их не двое и не
