Корунья – пора круто поворачивать руль и заходить в бухту, рассчитывая, что под защитой мыса якоря смогут удержать корабль. Но когда такой силы ветер свистит среди скал и обрывов, невозможно учесть все. Видимо, идущий из бухты порыв ветра ударил судно в лоб при попытке обогнуть мыс. Оно закачалось, а потом, когда встречный порыв стих и ветер вновь подхватил его, накренилось и почти легло на борт. Когда судно выровнялось, Хорнблауэр на мгновение увидел дыру в грот-марселе. На мгновение, ибо после образования дыры миги марселя сочтены – только что появилась дыра, и вот уже парус исчез, разорванный в клочья. Баланс давления нарушился, и судно тут же потеряло управление; ветер, наполнив фор-марсель, развернул его, как флюгер. Если б у испанцев хватило времени поставить хоть какой-нибудь парус ближе к корме, судно еще можно было бы спасти, но в этих замкнутых водах лишнего времени не бывает. Только что судно могло обогнуть мыс Корунья, теперь эта возможность утрачена.
У испанца оставались еще шансы проскочить в узкий проливчик, соединяющий с морем Феррольский залив, ветер для этого был попутный – почти. Хорнблауэр, стоя на мысу, пытался представить себе, что думает на качающейся палубе испанский капитан. Тот выровнял судно и направил его в узкий пролив, знаменитый у моряков своей труднопроходимостью. Несколько секунд казалось, что испанцам удастся-таки, несмотря ни на что, проскочить точно в пролив. Тут снова налетел встречный ветер. Если бы судно хорошо слушалось руля, оно могло бы спастись, но с нарушенным балансом парусов оно неизбежно запаздывало. Яростный порыв ветра развернул его нос, и стало ясно, что спасения нет. Однако испанский капитан решил играть до конца. Он не хотел выбрасывать корабль на подножие низких обрывов. Круто развернув руль, он предпринял смелую попытку обогнуть Феррольский мыс на отраженном от обрывов ветре.
Попытка смелая, но с самого начала обреченная на неудачу, – судно и впрямь обогнуло мыс, однако ветер вновь развернул его нос, и корабль полетел на зазубренную цепочку Чертовых Зубов. Хорнблауэр, комендант и все остальные бросились на другую сторону мыса, досмотреть финальный акт трагедии. Судно, подхваченное попутным ветром, с невероятной быстротой неслось к рифам. Волна подхватила его, еще увеличив скорость. Оно ударилось о риф и на секунду исчезло из виду, скрытое пеленой брызг. Когда брызги рассеялись, его трудно было узнать. Все три мачты исчезли, и только черный корпус возвышался над белой пеной. Инерция и волна почти протащили его через риф – без сомнения, распоров днище, – и судно зацепилось кормой, а носом зарылось в относительно спокойную воду позади рифа.
На палубе оставались люди. Хорнблауэр видел, как они, ища спасения, жмутся к полуюту. Новый вал разбился о Чертовы Зубы, окутав брызгами несчастное судно. Но вот оно появилось вновь, черное на фоне белой пены. Теперь, под прикрытием погубившего его рифа, оно было относительно защищено. Хорнблауэр видел, как на палубе копошатся живые существа. Жить им оставалось недолго – минут пять, если повезет.
