Скальпель разума и крылья воображения. Научные дискурсы в английской культуре раннего Нового времени. Инна Лисович

Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Скальпель разума и крылья воображения. Научные дискурсы в английской культуре раннего Нового времени - Инна Лисович страница 27

Скальпель разума и крылья воображения. Научные дискурсы в английской культуре раннего Нового времени - Инна Лисович Исследования культуры

Скачать книгу

восприятия, глубина суждения, стройность и в то же время легкость речи. И конечно, всякий раз на ум приходит известное положение Платона о том, что “знание есть не что иное, как припоминание”, и что “душа познает все естественным путем, возвращаясь к тому прирожденному свету, который затемняла пещера телесности”»[176]. Бэкон также обращается к познавательным возможностям зрения, которое при помощи ума способно исследовать и понять предустановленные законы Космоса: «Бог создал человеческий ум подобным зеркалу, способным отразить всю Вселенную, столь же жаждущим охватить этот мир, как глаз жаждет света, и не только желающим воспринять все разнообразие и чередование времен, но и стремящимся к всестороннему рассмотрению и исследованию неизменных и нерушимых законов и установлений природы»[177].

      Говоря о разделении между божественным и земным, он призывает разграничить познание Бога и познание самих вещей, которые в полной мере доступны чувственному восприятию в отличие от божественных: «Если кто-нибудь надеется получить в результате созерцания чувственных, материальных вещей достаточно света для того, чтобы с его помощью проникнуть в божественную природу и волю, то, конечно же, такой человек “окажется в плену у пустой философии”. Дело в том, что созерцание творений дает знание, поскольку оно касается самих этих творений, но по отношению к Богу оно может порождать лишь восхищение, которое подобно незаконченному знанию. По этому поводу прекрасно сказал один платоник: “Человеческие чувства подобны солнцу, которое хотя и освещает земной шар, однако скрывает от нас небесный свод и звезды”, – то есть чувства раскрывают нам природные явления, божественные же скрывают»[178]. Он ставит перед учеными задачу освободиться от мнений спекулятивной философии относительно земного и исследовать его, направив взгляд на то, что доступно непосредственному наблюдению и не искажает предмет исследования.

      И хотя Бэкон признает пользу философии, он рекомендует избегать в философских сочинениях затемненных и изящных высказываний, которые делают мысль неясной: «Не следует поспешно осуждать тех, кто пытается раскрыть и осветить темные и труднодоступные глубины философии блеском своего стиля. Великолепные примеры этого дают сочинения Ксенофонта, Цицерона, Сенеки, Плутарха, да и самого Платона. Их польза весьма велика. Хотя этот стиль в какой-то мере мешает тщательному исследованию истины и живому стремлению к философии, ибо очень скоро усыпляет разум и ослабляет жажду и пыл дальнейшего исследования»[179]. Профетический стиль Платона, его мифологический нарратив неприемлем для Бэкона в исследовании земных вещей, и это требование философа ляжет в основу стилистического минимализма представителей Лондонского королевского общества, которые потребуют от ученых соблюдать принцип денотата: «Одно слово – одно значение».

Скачать книгу


<p>176</p>

Бэкон Ф. Сочинения: в 2 т. Т. 1 / пер. Н. А. Федорова, Я. М. Боровского. М.: Мысль, 1971. С. 87.

<p>177</p>

Там же. С. 91.

<p>178</p>

Там же. С. 93.

<p>179</p>

Бэкон Ф. Указ. соч. Т. 1. С. 110–111.