было укрыться от всего остального мира и ей вовсе не хотелось, чтобы тут вдруг появилась пустота по ее милости. Нет, свои умения надо было использовать для полезных дел. В трудный час, когда нужна будет ее помощь, они увидят все, на что она способна. И все по-настоящему смогут оценить то, о чем сейчас только смутно догадываются. Она снова взглянула на гладь моря и порадовалась, что смогла остановить свои необузданные желания. Но через мгновение она уже забыла обо всем и больше не вспоминала.
В тот миг и появились корабли. Она удивилась, ведь не заметила их раньше. Не знала волшебница, откуда они взялись. Но ясно было одно, что-то странное и страшное произойдет в ее жизни, и связанно оно будет с ними.
Медея смотрела туда и не могла от них оторвать взора. Корабли, между тем причалили, люди стали выходит на берег. И все они были высоки, стройны и прекрасны. Но видела она только одного, самого высокого и самого красивого из них. Она не сомневалась в том, что этот человек и был их царем и предводителем. Он был так горд и так властен. Медея знала, что в их мире не было никого, кто мог бы с ним сравниться.
И потом, поняла Медея о них немного. Она узнала, что они эллины и направились к ее отцу совсем не с добрыми вестями и дарами. Привело их сюда вовсе не желание на мир посмотреть и себя показать. Знала она, что без ее помощи они не справятся со своими делами, и более того – не уйдут отсюда живыми.
Отец говорил что-то о видении пришельцев, но ей не было тогда до слов его дела, теперь же это ее интересовало, и виною всему стройный юноша с царственной осанкой.
Они не видели девушку, стоявшую около живописной скалу и почти слившуюся с ней. И только тот незнакомец, к которому Медея обратила взор, он, немного отстав от своих спутников, словно бы желая в чем-то убедиться, посмотрел туда, где она стояла, и пошел к царю последним.
Но Медея уже укрылась за скалой, словно бы испугавшись чего-то. Увидеть он ее никак не мог, как ей тогда казалось. Но странное предчувствие сжало ее сердце. «Он почувствовал, что я о нем думаю. Он оглянулся». И от такого открытия становилось и радостно, и по-настоящему страшно.
Она возвращалась во дворец по тайной тропинке, не желая встречаться ни с кем из них, в душе возникло такое чувство, будто она была в чем-то повинна.
Она знала, что не хочет их видеть и не хочет показываться им на глаза. Мало ли к ним кораблей причаливало, но такие настроения она замечала впервые и была от этого в полном смятении.
Напрасно ждала девушка, тревоги не исчезали. Со временем они становились сильнее. От ее безмятежного покоя ничего не осталось. Она была уверенна, что можно спрятаться до тех пор, пока они не уедут дальше. Они тут же исчезнут из ее мира и ее жизни, и она будет радоваться оттого, что оказалась такой благоразумной.
Но на этот раз она не была вольна в своих чувствах и порывах. Все было против нее. Вот и служанка
