форму; а от одного и того же стремления Оно разные пациенты защищаются по-разному. Следовательно, если мы интерпретируем только стремление Оно, то оставляем характер незатронутым, но если приступаем к анализу сопротивления принципиально с защиты, т. е. со стороны Я, то вовлекаем в него также и невротический характер. В первом варианте мы сразу говорим, что пациент защищает, во втором варианте мы сначала ему разъясняем, что он «что-то» защищает, как он это делает, какие средства он при этом использует (характероанализ), и только потом, когда анализ сопротивления продвинулся достаточно далеко, он узнает о том или сам обнаруживает то, против чего направлена его защита. Таким долгим окольным путем к интерпретации стремления Оно аналитически разбираются все формы поведения Я, которые с ними связаны, и опасность того, что пациент слишком рано что-то узнает или останется бесстрастным и безучастным, исключается.
Анализ, в котором уделяется много аналитического внимания манерам поведения, протекает более упорядочение и целенаправленно, а теоретическая исследовательская работа при этом ничуть не страдает. Аналитик лишь несколько позже узнает о важных событиях детства; но это полностью компенсируется аффективной свежестью, с которой предъявляется инфантильный материал после аналитической проработки сопротивлений характера.
Мы не можем, однако, не упомянуть некоторые неприятные стороны последовательного характероанализа. Пациенты испытывают гораздо большую психическую нагрузку и намного больше страдают, чем в том случае, когда на их характер не обращают внимания. Хотя это имеет преимущество отбора: кто этого не выдерживает, тот и в остальном не достигает успеха, и будет лучше, если безрезультатность выявится через четыре или шесть месяцев, а не через два года. Если сопротивление характера не прекращается, то, как показывает опыт, на удовлетворительный успех нельзя рассчитывать. Особенно это относится к случаям скрытого сопротивления. Преодоление сопротивления характера не означает, что пациент изменил свой характер; разумеется, это возможно только после анализа его инфантильных источников. Пациент должен лишь объективировать свой характер и проявить к нему аналитический интерес; если это однажды произошло, то тогда благоприятное продолжение анализа весьма вероятно.
Мы говорили, что наиболее существенное различие анализа симптома и анализа невротической черты характера состоит в том, что симптом с самого начала изолирован и объективирован, а черта характера, наоборот, не заметна, поэтому необходимо постоянно указывать на нее в процессе анализа, чтобы пациент приобрел к ней такое же отношение, как и к симптому. Такое происходит легко только в редких случаях. Есть пациенты, которые обнаруживают лишь незначительную склонность к объективизации характера. Ведь речь идет об ослаблении нарциссического защитного механизма, о проработке либидинозного
