существо, сумасшедший. Таким, по-видимому, выглядел Рамакришна – учитель Вивекананды – в глазах обывателя. Он принадлежал к касте брахманов, но жил в нищете. Аскеза стала необходимым условием его движения к знанию. Подобный путь сознательно выбрал и Шри Ауробиндо. Получив блестящее образование в Англии, он вернулся на родину и сознательно на многие годы «заточил» себя в уединении. За время своего отшельничества он написал более 50 томов философской литературы. Но достиг ли он цели?
Бердяев и Камю провозглашают право человека на обретение «индивидуализирующей сущности». Абсурдность жизни заключается в том, что субъект не позволяет себе быть таким, каков он есть. Бунт и страсть – те качества его характера, которые могут принести ему свободу и счастье. Через бунт человек способен приблизиться к Богу, обрести в себе чувство свободы. Абсурд бытия только усиливает в нем это стремление. Поэтому стать свободным – значит принять абсурдность своего существования.
Идею свободы подхватывают постмодернисты. Дильтей и Рикер, Фуко и Делез связывают чувство свободы с переживанием человеком состояния трансгрессии. Трансгрессивный переход совершается мгновенно, без волевого усилия со стороны человека. Праздник и транс делают его свободным и счастливым. Возвращение к телу, к телесному творчеству, «погружение» в ирреалистическое искусство – способы самопостижения, проникновения субъекта в себя, в свое Я. Найдя себя в креативном трансгрессивном действии, человек обретает иное видение реальности, иные ракурсы восприятия себя в мире вещей.
Опираясь на это положение, далее мы постараемся исследовать бытие тела и бытие субъекта творчества. Какова природа тела, и насколько тело познаваемо для самого субъекта? Познаваем ли мир посредством тела, и как это делает человек, исследующий искусство движения? Раскрытию этих вопросов и посвящена вторая глава книги.
Глава 2
Познаваемое тело: формы проявления телесного бытия
2.1. Бытие тела: гносеологический аспект
Абсурдное отношение человека к себе как к субъекту действующему но не до конца осознающему мотивы своих действий, находит свое отражение в его восприятии собственного тела. Следуя потребностям своего тела, субъект отбирает и отрабатывает те модели жизни, которые, прежде всего, удовлетворяют его как телесное существо. Питание, секс, сон, телесный комфорт во многом определяют его социальные ориентиры и намерения. Но и его отношение к собственному телу остается амбивалентным: стремясь быть здоровым, он не знает меры ни в пище, ни в сексе. Может быть, человек ошибается, считая, что его ум определяет бытие его тела? Может быть, его тело «преднастраивает» ум на удовлетворение своих потребностей?
По-видимому, наиболее абсурдным в жизни современного человека является его отношение к собственному телу. Любя его, он ухищряется игнорировать значение
