на обочину.
Что-то привлекло его внимание. Далеко внизу на дороге горизонтальные солнечные лучи высветили облачко пыли. Оно увеличивалось прямо на глазах. Несколько всадников, скачущих во весь опор, предположил он. Царские вестники? Но что им нужно в этих местах? Его охватил нервный озноб. Он надел подшлемник, приладил поверх него шлем, повесил на руку щит и слегка выдвинул из ножен свой короткий меч. Наверняка отряд промчится с гиканьем мимо, но…
Теперь он смог разглядеть, что их восемь. Они скакали на хороших лошадях, а замыкающий вел в поводу несколько запасных. Однако кони их сильно устали: на запылившихся боках темнели пятна пота, гривы прилипли к шеям. Видимо, скакали они давно. Всадники были хорошо одеты: обычные белые шаровары, рубашки, сапоги, плащи и высокие шляпы без полей. Не придворные, не профессиональные вояки, но и не разбойники. Они были вооружены саблями, луками и арканами.
Неожиданно Эверард узнал седобородого всадника во главе отряда.
«Гарпаг!» – разорвалось в его мозгу.
Сквозь завесу пыли он смог разглядеть и то, что остальные, даже для древних иранцев, выглядят весьма устрашающе.
– О-хо-хо, – сказал Эверард вполголоса. – Сейчас начнется.
Его мозг заработал в бешеном ритме. Он даже не успел как следует испугаться – нужно было искать выход. Гарпаг наверняка помчался в горы, чтобы поймать этого грека Меандра. Очевидно, что при дворе, наводненном болтунами и шпионами, Гарпаг не позднее чем через час узнал, что царь говорил с чужеземцем на неизвестном языке как с равным, а после позволил ему вернуться на север. Хилиарху потребовалось совсем немного времени, чтобы выдумать предлог, объясняющий его отъезд из дворца, собрать своих личных громил и отправиться в погоню. Зачем? А затем, что когда-то в этих горах появился «Кир» верхом на каком-то устройстве, которое Гарпагу очень хотелось бы заполучить. Мидянин не дурак, он вряд ли удовлетворился уклончивым объяснением, состряпанным тогда Китом. Казалось вполне логичным, что однажды должен объявиться другой маг с родины царя, и тогда уж Гарпаг так просто не выпустит его машину из рук.
Эверард больше не медлил. Погоня была всего в сотне ярдов от него. Он уже мог разглядеть, как сверкают глаза хилиарха под косматыми бровями. Пришпорив коня, он свернул с тропы и поскакал через луг.
– Стой! – раздался позади него знакомый истошный вопль. – Стой, грек!
Эверард кое-как заставил свою изможденную лошадь перейти на рысь. Длинные тени кедров были уже рядом…
– Стой, или я прикажу стрелять!.. Остановись!.. Раз так, стреляйте! Не убивать! Цельтесь в коня!
На опушке леса Эверард соскользнул с седла. Он услышал злое жужжание и десятка два глухих ударов. Лошадь пронзительно заржала. Эверард оглянулся через плечо: бедное животное упало на колени. Он поклялся, что кое-кто за это поплатится, но их было восемь против одного… Он бросился под защиту деревьев. Возле его левого плеча просвистела стрела и вонзилась в ствол. Он пригнулся и, петляя,
