Baltimore: Williams, Wilkins.
Landreth, G. L. (1991). Play therapy: The art of the relationship. Muncie, IN: Accelerated Development, Inc.
Landreth, C, Homeyer, L., Bratton, S., Kale, A. (1995). The world of play therapy literature: A definitive guide to authors and subject in the field. Denton, TX: Center for Play Therapy.
Markowitz, L. M. (1991, May-June). Better therapy through chemistry. Family Therapy Networker, 22–31.
Mayes, S. D. (1991). Play assessment of preschool hyperactivity. In C. Schaefer, K. Gitlin, A. Sandgrund (Eds.), Play diagnosis and assessment (pp. 249–271). New York: John Wiley, Sons.
Patterson, J. E., Magulac, M. (1994). The family therapist’s guide to psychopharmacology: A graduate level course. Journal of Marital and Family Therapy, 2(2), 151–173.
Phillips, R., Landreth, G. (1995). Play therapists on play therapy I: A report of methods, demographics and professional/practice issues. International Journal of Play Therapy, 4(1), 1–26.
Popper, С. W. (1993). Psychopharmacologic treatment of anxiety disorders in adolescents and children. The Journal of Clinical Psychiatry, 50 (Supplement), 52–63.
Глава 6
Юридические и этические вопросы при проведении игровой терапии
Даниель С. Суини
Необходимость использования игровой терапии при работе с детьми возникла из признания того факта, что у них иные, чем у взрослых, способы коммуникации. Психотерапевтическое воздействие на детей связано с вхождением в их мир, который в этой книге обозначен как игра и игровая терапия. Терапевты, работающие с детьми, – это группа особенных, преданных своему делу людей, в центре внимания которых находится уникальная и зависимая популяция.
Хотя в центре терапевтического процесса всегда должен быть ребенок, важно помнить, что с юридической и этической точек зрения клиентом оказывается его законный попечитель, так как малолетние дети считаются недееспособными и не рассматриваются в качестве лиц, обладающих юридической ответственностью, они не могут соглашаться (или не соглашаться) на определенные услуги, или получать конфиденциальную информацию. Такими правами обладает именно законный попечитель (в большинстве случаев – родитель). Поэтому иногда правовой и этический аспекты консультирования ребенка люди, вовлеченные в этот процесс, могут понимать неоднозначно. Томпсон и Рудольф (Thompson, Rudolph, 2000) приходят к следующему заключению: «Права малолетних детей и права родителей на «ведущую роль» могут создать путаницу. Хотя взрослые признают самоценность и достоинство ребенка, тем не менее с юридической точки зрения дети имеют меньше прав, чем взрослые, поскольку считается, что они обладают ограниченным опытом и меньшими когнитивными возможностями для принятия решений» (р. 502).
Несмотря на то, что игровая терапия должна быть целиком сфокусирована на ребенке, было бы неправильно и неэтично полностью исключать из этого процесса родителей. В большинстве случаев они не только являются значимыми опекунами ребенка, но и несут за него юридическую ответственность.
Вообще говоря, этические соображения, которыми должен руководствоваться игровой терапевт, основываются не на модальности игровой терапии, а скорее на этических принципах лицензирующих и профессиональных организаций, к которым он принадлежит. Предполагается, что лицензированные психологи и профессиональные консультанты будут следовать стандартам лицензионной комиссии соответствующего штата, а также правилам Американской Психологической Ассоциации и Американской Ассоциации консультантов, если они являются их членами.
Конфиденциальность
Как правило, дети нуждаются в согласии родителей на лечение. Именно поэтому родители имеют право получать от психотерапевта информацию, касающуюся лечения ребенка. Следовательно, малышам не может быть обещана полная конфиденциальность. Таким образом, терапевт, стремящийся установить психотерапевтические отношения с ребенком, оказывается в затруднительном положении, поскольку он не может обещать своему клиенту, что все, чем тот поделится
