style="font-size:15px;"> – Она так похожа на тебя…
Дамад кисло улыбнулся, но спорить не стал:
– Теперь у нас будет сын.
– Я не хочу больше детей! Не хочу!
– Зато я хочу, и на этот раз ты родишь мне здорового наследника, сколько можно!
Он уже был полон планов на будущее, ведь брошенная маленькая девочка не оставила никакого следа в его душе.
Сумеречная база. Орбита Великой Серрады.
Я проснулась и мне показалось, что окружающая обстановка изменилась. Чего-то не хватало, но чего? На какой-то миг я вспомнила яркие лучи, проникающие в глаза через ресницы, но тут же это воспоминание ускользнуло. Как я ни старалась направить мысли в нужное русло, ничего не получалось.
Кто-то должен быть рядом, но кто?
Мысли уходили и не хотели оставаться на месте. Не успев осознать одну, на меня надвигалась другая. Все забывалось, оставляя в душе лишь впечатления.
Но я четко помнила одно, что не изгладилось в памяти и будет вспоминаться всегда. Добрые глаза, наблюдающие за мной. Я чувствовала, что это был кто-то родной, но не могла вспомнить, что значил для меня этот человек.
Но почему сейчас ко мне никто не подходит, почему никого не видно?
Кругом была лишь темнота. Я попыталась в нее вглядеться, но лишь потолок слабо изменял цвета, бледные и расплывчатые. Вот и они исчезли…
Почему я тут? О чем сейчас думала? Мои мысли заблокировало. Наглухо, намертво… Единственное, что осталось, это те незнакомые глаза, их выражение… Они прощались.
Я вижу, но не могу понять, все ускользает и забывается, потом по кругу, снова и снова. Руки… Где мои руки?
Мне захотелось посмотреть на них, но ничего не получалось. Ладони, спеленатые туго-претуго, не хотели освобождаться.
И тогда я закричала от неизвестного ужаса, от того, что не могу быть свободной, от окружающей неизвестности и странного, словно заторможенного состояния. Хотелось говорить, но ничего не получалось, и я кричала, кричала, долго и напрасно, никто не приходил. Но я все звала и звала, стараясь заглушить своими криками ужас от окружающей темноты и молчания.
В ответ, рядом раздался другой детский крик, слабый и тихий, по сравнению с моим голосом. У меня из глаз потекли слезы, голова сильно болела, но никто не шел. Я почувствовала, что слабею и напрасно зову, но уже не могла остановиться.
Вспыхнул яркий и резкий белый свет, вошла женщина в темно-красном костюме.
– Никогда бы не согласилась здесь работать… Вечно орут и орут, когда это закончится…
Я продолжала всхлипывать, надеясь, что пришедшая освободит мои руки.
– Новенькая всех разбудила… Мокрая, что ли?
Я хотела объяснить, что плачу по другой причине, но не могла.
Женщина подошла, грубые руки встряхнули меня, и я закричала еще громче, зовя свою память и понимая, что в ней скрыто и навсегда оставлено в прошлом, то родное, что было готово помочь.
Первые
