слышу, меня зовут.
– Светка, кончай ишачить! – это Серега орет с соседней площадки. Там у них парковка побольше и двое работничков. Плюс парковщик. Я в своем закуте одна: сама танцую и пою, сама билеты продаю. У меня машины бухгалтерии и хозчасти. Их всех там на работу берут после троекратного прохождения теста на экстремальное жмотство. Большей частью мымры в возрасте между «как вы замечательно выглядите» и «вы так хорошо сохранились».
– Че такое, Сереж? – ору.
– Завязывай с работой, подгребай. У Витька днюха. Айда, прими соточку с джентльменами!
При звуке имени я вздрагиваю: кругом одни Витьки. Никакого воображения у предшествующего поколения: ни тебе Артамонов, ни Пантелеев с Емельянами. А именинник-то – парковщик, невысокий парнишка, хохмач, на ходу плетет совершенно фантастические байки, звучащие, однако, абсолютно достоверно. Его вроде за что-то выперли с четвертого курса литературного прямиком в мушкетерскую роту. Интересно, подал ли он уже прошение о переводе из парковщиков в заместители главного редактора «Литературки» или будет доучиваться…
– Иду, пять сек! – кричу. Быстренько прохожусь марлевой тряпицей по стеклам, закрываю «Мазду». Миздец, дорогая, я ушла.
Ребята расположились в «кабинете» парковщика – каморке, размеры которой и у Анжелины Джоли вызвали бы навязчивые мысли о диете. Выдохнув, я втиснулась в бездверный проем. Именинник вдохновенно развешивал лапшу на ушах присутствующих. Серега и его напарник с непарным именем Один (наверно, у его мамы при родах крышу конкретно перекособенило) завороженно внимали. Меня втянуло с полпредложения, хоть и вещал Виктор что-то «за политику». Почувствовала, превращаюсь в слуховой аппарат.
– …вот бабки по аптекам и обсуждают статейку этого полоумного астролога, дескать, вызвездилось Сергиевскому предопределение свыше: стать этаким гарантом стабильности на Руси. Вроде, пока он у руля, никаких потрясений не будет. – Витек импровизировал на тему шумихи в прессе вокруг имени силового министра.
– Ну он прям современный Распутин, – подал голос Один.
– Распутин, два – Путин. История щедра на параллельности. Впрочем, и на перпендикулярности тоже.
Тут именинник прервался:
– Привет, Светлана, присаживайся. Ты там у себя закончила?
– Нет, еще пять тачек осталось. Так что я по-быстрому поздравить сюда и обратно пахать. Хотя они чистые, там можно лишь полироль.
– Полироль – когда ты в одной пьесе и Лаэрт и Гамлет. Давай Сереге ключи. Он тачки по одной подгонит, и мы сможем вблизи понаблюдать твои эротические полироли.
Я смутилась. Как-то не приходило в голову, что мои попытки разнообразить рабочий процесс привлекли внимание окружающих. Я выложила на стол оставшиеся ключи, Серега сгреб их в карман и вышел. Пока его не было,
