о себе информацию о сотрудничестве с военными. Так же мало информации удалось найти и о профессорах Барте и Хоакли на сайте Массачусетского технологического университета, где были только ссылки на их страницы в соцсетях.
Откинувшись на спинку кресла, Игорь, не питая особых надежд, перешёл на страницу Хоакли в Фейсбуке. И в следующий миг он уже не знал, радоваться ли ему увиденной информации или начинать немедленно бить тревогу.
«My friends
Howard is gone»1
Запись была сделана несколько часов назад, в 14:42 по времени США.
Игорь медлил всего мгновение, после чего тут же на странице в комментариях написал:
«Oh, my God! What happened?2»
Он не особо надеялся, однако ответ пришёл незамедлительно.
«He fell down from the roof. Police says it’s suicide. We are horrified3.
«I’m really sorry», – продолжал Игорь. – «He was our best teacher. It’s so terrible. You don’t have to tell me how it happened. Just accept my condolences»4.
Ответ пришёл с небольшим промедлением.
«Thank you. He loved his students, really. It’s hard to believe. He came back from Russia two days ago. He was fine. He killed himself yesterday at 1 p.m. Sorry I haven’t informed earlier»5.
«You had your reasons», – ответил Игорь. – God bless you. I’m really, really sorry6.
На этот раз ответа не последовало. Впрочем, и этого уже было достаточно.
Подождав ещё немного, Игорь скопировал переписку и распечатал документ. Теперь оставалось сделать перевод и сообщить Озерову. И у него были все основания полагать, что с остальными коллегами Хоакли могло произойти то же самое. Игорь глянул на время происшествия. Yesterday at 1 p.m. – Вчера, в час дня. То есть, первого августа, в час дня. А Степнов погиб в час ночи, с 1 на 2 августа. И вчера же вечером в девять часов по Питерскому, погибли Касьянов и Прохоров, а Щербинский сошёл с ума. Астрономически, с учётом часовых поясов получалось, что их смерти произошли в одно и то же время. Вне зависимости от территории, они спрыгнули с крыш одновременно. Ну, или, в случае Щербинского, попытались это сделать. При этом они друг с другом не созванивались. Может, бредовая договорённость? Тогда как объяснить сопротивление невидимой силе со стороны Степнова? Нет, это не была договорённость. И даже не совпадение. Но, что? Массовый психоз? Или мистика?
Игорь взял карандаш и принялся за перевод.
В следующее мгновение на его столе зазвонил телефон.
– Слушаю, – Игорь снял трубку.
– Здорово, – голос принадлежал Алексею Меркулову. – Докладываю по делу. Я уже говорил, что Колесников был в составе экспедиции профессора Сухомлинского Артемия Андреевича. Так вот, этот Сухомлинский в психиатрической клинике содержится, где работает Рита.
Игорь замер.
– Это после Киндыктыкуля? – уточнил он.
– Кирдык-чего-то-там, – усмехнулся Алексей. –
«Друзья мои, Говарда больше нет»
О, Господи! Что случилось?
Он упал с крыши. Полиция говорит, то это – самоубийство. Мы в ужасе.
Мне, правда, очень жаль. Для нас он был лучшим преподавателем. Это ужасно. Вы не обязаны рассказывать, как это произошло. Просто примите мои соболезнования.
Спасибо. Он очень любил своих студентов. В это сложно поверить. Два дня назад он вернулся из России. Всё было хорошо. А вчера в час дня он покончил с собой. Простите, что не сообщила раньше.
У Вас были на то причины. Благослови Вас Бог. Мне очень, очень жаль.
