шли Сергей и Людмила, чуть отстав, Славик и Таня. Люда оглянулась и недоуменно спросила:
– Сереж, а зачем они идут за нами?
– Ты оглянись. Они уже куда-то свернули.
Люда оглянулась и, убедившись, что за ними никто не идет, потянулась к Сергею. Он обнял ее, дыхание становилось все более частым.
– Пойдем на сеновал, там я уже все приготовила….
Звезды поблекли, предрекая рассвет. Сергей приподнялся сел, потом повернув к себе Люду, спросил:
– Скоро начнется новый день. Какая она новая жизнь нас ожидает? Ты будешь меня ждать?
Она обвила его шею руками.
– Я обязательно дождусь тебя! Дождусь. Обещаю!
Он пытался рассмотреть ее глаза, но еще не растаявшая тьма ночи не позволила ему этого сделать.
Рассвет все ближе, ночь расставила все по своим местам, но одна мысль не давала покоя Людмиле.
– Сережа, а почему на тебя весь вечер пялилась Света Голубева? У тебя с ней что-то было?
– Спроси у неё, я откуда это знаю.
– И спрошу, но ты не ответил на вопрос.
– У меня никого кроме тебя не было….
Славик и Таня свернули к дому Тарасовых.
– Идем к нам домой, там кухонька пустует.
(Примечание автора. На юге России в селах, отдельно от дома, строили летние кухни)
– А родители?
– Они спят в доме.
– Вряд ли они уснут в такую ночь.
– Все равно кухня пустая. Мы тихонечко пройдем. Идем!
– Может Сергей и Люда там?
– Их там нет.
– Почем знаешь?
Славик замялся, затем неуверенно буркнул:
– Знаю.
Таня повернулась к нему.
Откуда знаешь? На чем канались? (Примечание автора. Канаться, – означает тянуть жребий).
Славик вместо ответа обнял её и шепнул на ухо:
– Идем, моя любимая Танюха. Идем.
Кухня оказалась просторной, она была разделена на две половины фанерной перегородкой. У стены второй комнатки стояла кровать.
– Проходи, что стоишь.
Таня повернулась к нему.
– Я не смогу….
– Я уйду, а ты останешься нетронутой? Зачем шла, расстались бы там, на улице, – в его голосе звучала горечь обиды, – а вдруг я останусь «не целованным».
– Не говори так! Ты будешь жить, и я дождусь тебя, клянусь жизнью своей!
Славик присел на кровать, отвернулся.
– Клянешься жизнью, а сама не веришь, что вернусь, бережешь себя….
– Дело не в том, что я берегу себя, не могу, совсем по другой причине. Ты же наверно знаешь, что у нас бывают…, – она примолкла, чтобы обнять его и поцеловать, – нам просто не повезло. Ты вернешься, я дождусь и буду только твоей.
Славик обиженно молчал.
Таня
