не поможет.
– Не говори так, сыновья идут в армию, а ты плохо говоришь о Боге.
– Ничего о Боге плохого не говорил и не скажу. Если бы Бог отвечал на все молитвы, то никогда никто бы не болел, никто не воевал, и вообще ничего плохого бы не случалось. Здесь все по-другому. Бог дает человеку судьбу, и никто не может ее изменить.
– Но Бог- то может! – почти крикнула Валентина.
– Он все может, но как его об этом упросить.
– Буду просить его день и ночь, день и ночь…, – она соскользнула с постели и пала на колени перед недавно приобретенной иконой….
Утром у стен военкомата, собралось много народа. Со всех окрестных сел автобусами привезли призывников и их родных и друзей.
По старой традиции в толпе надрывался баян, но звуки музыки казались лишними, и баянисты быстро это поняли, как-то стыдливо отходили к автобусам. Сергей и Славик, отметившись о прибытии, стояли вместе с провожающими их родными. По толпе пронесся гул, люди из уст в уста передавали, что через десять минут, быть готовым к отправке. На Крыльцо военкомата вышел офицер и зычно подтвердил:
– Товарищи призывники и провожающие, посадка на автобус через десять минут.
Валентина Максимовна торопливо открыла потрепанный кошелек и стала рыться в нем. Наконец она подняла полные слез глаза и просящим голосом сказала:
– Не откажите матери, примите крестики, которые я освятила в церкви и которые оборонят вас от смерти.
Она шагнула к Славику:
– Иди ко мне сын, ты первый появился на свет Божий, тебе первому даю крест.
Славик смущенно огляделся. Десятки глаз смотрели на него, но он не стал перечить матери, шагнул к ней и низко поклонился. Через несколько секунд медный крест на веревочке был на груди у парня.
– Спасибо, мама, мы вернемся, если даже придется пройти через огонь и воду.
– Иди ко мне Сережа, иди. Иди, пусть и тебя хранит Господь.
– Славик все правильно сказал, мы вернемся, мама, не плачь! – поправляя только что надетый на его шею крест, говорил сын.
Мать, расставив руки, старалась обнять сыновей и навзрыд плакала.
– Отойди, мать, дай и мне с сыновьями попрощаться.
Валентина Максимовна отошла, спрятав лицо, а отец, подойдя к сыновьям, никак не мог сказать слова. Комок стоял в горле, слезы, так некстати наворачивались на глаза.
– Помните, сыны! Самый тяжелый груз – это когда родители хоронят своих детей. Помните это, оберегайте друг друга. Мы вас будем ждать!
Его рука осенила их крестным знамением трижды
– Строиться! Родители бросились к сыновьям, но офицеры торопили, а призывники неумело образовывали строй. Перекличка призывников продолжалась недолго. Пришла пора прощания с невестами и подругами. Повсюду слышны слова:
– Я буду ждать! Возвращайся скорее! Я обязательно дождусь!
Подъехали автобусы, зазвучали
