его бескозырки. Выхватывая из-за пояса гранаты, матрос бросает их в гущу врагов и сметает их с земли.
Газинур не раз слышал – деревенские старики, побывавшие на турецкой, японской, германской войнах, говаривали: «Отделался от войны ранением – считай себя счастливым и благодари судьбу». И слышал это от людей далеко не робкого десятка. По правде сказать, до сих пор эти слова не вызывали у Газинура никаких сомнений. Ведь жизнь даётся один раз, а жить так хорошо! И он тоже считал счастливыми людей, избежавших смерти. Но рассказы Гали-абзы заставили его призадуматься. Оказывается, не всегда главное в том, чтобы уйти от смерти. Ведь воевал же этот пулемётчик на тачанке, хотя у него и не было обеих ног. В чём же тут причина? Такой воинственный он был человек, что ли? Или решил отомстить за себя?.. А матрос? Он же понимал, что его ждёт верная смерть. И смело пошёл ей навстречу…
В памяти Газинура всплыли заключительные слова Гали-абзы.
– Они были советские люди, Газинур. И знали, во имя чего идут на смерть. Они отстаивали власть рабочих и крестьян, власть трудового народа. Вот откуда их мужество, вот откуда бесстрашие. Великое счастье – отдать жизнь за народ. Это значит – навсегда победить смерть. Недаром народная мудрость гласит: «Родился – для себя, умру – за свой народ».
Разумом Газинур понимал смысл этих слов. И всё же было в них нечто, не укладывавшееся в его сознании. Счастье и смерть… Как-то странно было ставить рядом эти два совершенно противоположных понятия.
Газинур на миг представил себя на месте матроса. Смог бы поступить так он, Газинур? Пожалуй, нет. Да и то сказать, ведь того матроса послал сам Ленин. Он, верно, был коммунистом или, по меньшей мере, комсомольцем. А Газинур – обыкновенный деревенский пастух. Откуда у него взяться такому мужеству?
Детство Газинура было тяжёлым. В день его рождения отца не было дома. Гафиатулла-абзы отбывал воинскую службу в царской армии. Вскоре началась война, и их часть отправили на Кавказ. Эшелон, в котором ехал отец Газинура, попал в крушение. Покалеченный Гафиатулла с трудом добрался до дома и тут же слёг. Для него начались чёрные дни. Душу его терзали горькие мысли. Кому он теперь нужен? Кто виноват в его страданиях? Слушая, как воет зимний ветер за окном, он вспоминал однополчан и особенно часто одного, немолодого уже солдата Максимова. Правильно ведь говорил, оказывается: «За царя и за капиталистов проливаем кровь, ребята. Им что! Наша кровь льётся в их карманы золотом. Поймите это, солдаты, и хорошенько подумайте, куда нам следует повернуть винтовки…»
Вспоминал это Гафиатулла и каждый раз тяжело вздыхал. Не понимал он тогда. Теперь-то всё понял, да поздно… Близок локоть, да не укусишь…
И вдруг в душе Гафиатуллы зажглась надежда. По деревням прошёл слух, будто свергли царя. А ещё через несколько месяцев соседи прочитали больному Гафиатулле Декрет о земле и мире, подписанный Лениным. Огромный душевный подъём, охвативший его, помог преодолеть физический недуг – он встал на
