на никогда не знавших асфальта улицах посёлка, помчался к дому Марии Михайчак.
Любе просто повезло. В тот момент, когда машина, въехавшая к ним во двор, резко затормозила и из неё выскочили три милиционера с пистолетами в руках, она как раз забежала по нужде в покосившийся деревянный туалет, притулившийся в конце двора за сараем.
Она слышала крик матери и, рванувшись из-за сарая, увидела, как Надью и Марию повели к машине под конвоем. Уже садясь в уазик, мать оглянулась и, на миг встретившись глазами с Любой, кивнула: «Ничего, дочь… Я на тебя надеюсь…»
Цыганская жизнь – не сахар. И Люба, в свои двадцать два пережившая смерть двух своих мужей, умела собраться в нужный момент. Она не запаниковала, не упала в обморок. Вернувшись в хату и успокоив пятерых плачущих детей, деловито стала собирать вещи, необходимые для переезда.
Вскоре подъехали Боря и дядя Рома. Узнав о том, что мать и Надью увезли, Борис тут же засобирался уходить.
– Ты куда? Мать сказала, чтоб мы все уезжали.
– Я её не оставлю. Ну Надья понятно. А мать? Её-то за что схватили? Ты же знаешь, у неё сердце. Я им всё расскажу. Всё как было. И её отпустят.
– Её и так отпустят. Надье не поможешь. А мать отпустят. И если она сказала нам ехать, значит, надо ехать, – настаивала Люба.
И тут, к удивлению Любы, её невысокий, полноватый, всегда добродушный брат голосом, не допускающим возражений, отчеканил:
– Молчи, женщина! Я – мужчина. Я решаю, что надо делать, а чего не делать. А ты забирай всех детей, и ехайте в Николаев. Заберу мать – мы к вам будем.
Люба не успела даже открыть рот, как Боря исчез из хаты, как будто его и не было.
Люба
Солнечным майским днём в юрконсультацию к Марку Рубину как снег на голову свалился Юра Пригоров, чемпион по пивным баталиям в студенческом общежитии, где они когда-то жили вместе.
Теперь Юра был одним из лучших следователей в Николаеве – городе, где Марк уже три года работал адвокатом.
Они давно не пересекались, и Марк, радуясь встрече, предложил пообедать в небольшом кафе.
– Марк, а ты знаешь, какие байки мне про тебя долетели?
– От кого?
– От ребят из УВД по твоему району.
– И какие же? Лают, небось?
– Да не, наоборот. Говорят, что ты адвокат, который прёт напролом, не боится ни бога, ни чёрта! Или преувеличивают? – с хитринкой в глазах улыбнулся Юра.
– В каком смысле? Бога, вообще-то, почитать принято, – улыбнулся и Марк.
– Конечно, конечно. Я просто хотел сказать, что ты берёшься за дела, от которых другие отказываются. И даже от телекамер не отворачиваешься!
– Это да. На журналистов и телевизионщиков внимания не обращаю.
– И что, от гиблых дел никогда не отказывался?
– Да брось ты, Юра. Мало что болтают. Бывало, и отказывался.
– Так, значит, всё-таки бывало?
Марк
