богом окраине Херсона, где закон начинался и заканчивался на участковом милиционере, щедро подкармливаемом и делившемся со своим начальником РОВД.
Многочисленные попытки изменить положение жалобами в районную и областную прокуратуру успеха не имели. Жалобы возвращались начальнику милиции и участковому. Реакция была соответствующей. Цыганам доставалось ещё больше.
Слушая Любу, Марк не раз вздрагивал, как будто сам переживал все те ужасы, которые выпали на долю её семьи и соплеменников.
Будучи под сильным впечатлением от её рассказа, он понял, что не сможет оставаться спокойным, не сможет ждать долгих месяцев следствия, суда, обжалования приговора. Марк решил действовать немедленно.
Поэтому он тут же засел за написание пространной жалобы в Центральный комитет Коммунистической партии Украины на имя Первого секретаря ЦК КПУ.
Каждый тезис этой жалобы Марк подкреплял реальными фактами беззакония, творящегося в Херсоне, сообщёнными Любой. Писал, ещё будучи во власти эмоций, и когда прочитал написанное своим коллегам, те одобрительно закивали головами:
– Молоток, Марк!
– Хорошо сделано!
– Отправляй! Удачи!
На следующий день Люба привезла свидетельства о смерти двух её мужей и целую кучу прокурорских и милицейских отписок, а также справки о болезнях её матери Марии, копии которых Марк приложил к своей теперь уже документально мотивированной жалобе, которую Люба решила сама отвезти в Киев, в ЦК КПУ.
Если бы он только мог представить, к каким последствиям это приведёт!
Неожиданная встреча
Через некоторое время Марк решил съездить в Херсонскую областную прокуратуру, чтобы отвезти ордер на защиту Марии.
В Херсоне Марк очутился впервые. Такой же зелёный, пыльный и жаркий южно-украинский город, но чуть поменьше Николаева.
Зайдя в прокуратуру, заглянул в кабинет, на двери которого висела табличка: «Начальник следственного отдела Верноруб», и, увидев пожилого, небольшого роста мужчину за печатной машинкой, спросил:
– Добрый день! Я адвокат из Николаева. Скажите, пожалуйста, кто ведёт дело по цыганам?
Следователь поднял голову, оторвав взгляд от машинки:
– Владимир Мудко.
– Что? – чуть не подпрыгнул Марк. – А вы не знаете, он случайно не Харьковский юридический окончил?
– Случайно Харьковский, – улыбнулся следователь.
– А где его кабинет? – спросил Марк, чувствуя, как у него каждая клеточка выбивает туш и пляшет от радости.
– По коридору налево.
– Благодарю! – кивнул Марк и поспешил дальше по коридору.
Вот и кабинет с табличкой: «Следователь по особо важным делам Мудко В. Г.».
Марк смотрел на новенькую табличку, а видел картинки своего недавнего прошлого, видел себя – студента, пришедшего из армии, и своего
