почесывая дернувшуюся от резкого движения скорпикору за правым ушком, обнаружившимся за головной костяной нашлепкой, медленно повлек ее к выходу, по-прежнему чувствуя себя полным придурком – босиком, в футболке и штанах, ползу на четвереньках в обнимку с одним из опаснейших зверей Шестого мира. Только бы никто больше не проснулся!
Выползая из казармы на улицу, я молился всем известным и неизвестным сущностям, чтобы это была обычная площадка учебной части, без охраны и толп людей. К моему счастью, на улице не было никого, рядом с казармой разместили спортплощадку для разминки, а за ними серой полосой возвышался бетонный забор. Как могла скорпикора перескочить через почти четыре метра забора, я так и не понял. И тем более у меня не было идей, как вернуть ее обратно.
***
– Полнейший гамадрил, – с удовольствием в голосе сказал Тайвин. – Но мне нравится.
– Я рад, – и седовласый действительно был рад, внимания Тайвина, молодого гения, на его памяти не удостаивался из предыдущих наборов практически никто, разве что Роман.
– Увеличьте картинку. – Изображение подалось вперед, и вскоре ученый внимательно разглядывал заинтриговавшего его до исследовательской щекотки (разобрать и изучить!) Честера. Ничего выдающегося, просто правильный овал лица, классические греческие пропорции черт, чуть вздернутый нос, немного восточный разрез глаз… на самих глазах Тайвин застрял на полминуты. – Интересный случай. Пожалуй, мы можем сработаться.
***
Дверь в казарму приоткрылась, и оттуда выглянул настороженный Роман с иглометом, а из-под его руки две любопытствующие рыжие головы – кто б сомневался! Я меж тем судорожно пытался сообразить, что делать дальше.
Вдруг со стороны соседнего строения донесся невнятный шум и вопль: «Скорпикора! Гранату неси!», и скорпикора рванула вперед. Подхватив ее поперек пуза, я понесся к спортплощадке, осыпаемый ударами хвоста – такой подлости она от меня не ожидала и рефлекторно среагировала – и, хорошенько размахнувшись, метнул ее, навскидку просчитав траекторию, в центр стоявшего рядом с забором батута. Глазомер в кои-то веки меня не подвел, миг – и ошарашенная скорпикора висит на передних когтях на краю забора, стараясь подтянуться, перелезть и забыть про это место, как про самый страшный кошмар.
Я не знал, чем ей помочь, но искренне переживал за животное, пока со стороны казармы ей в основание хвоста не прилетел тяжелый армейский ботинок. Чувствительный пинок в нужную точку произвел должный эффект: скорпикора коротко взревела, раскрыла радужные крылья, которыми оказалась вторая ложная пара лап, мгновенно перебросила тело через забор и канула в дебри леса.
Мне оставалось только выдохнуть. Обернувшись, я увидел босого Романа с иглометом наизготовку и оруженосцев – рыжих близнецов, вцепившихся во второй ботинок.
– Ты кидал? – восхищенно спросил я. Роман ошарашенно кивнул. – Ну ты берц!
Рыжеволосые
