я вам по секрету скажу, – наконец-то без своих шуточек ответил Василий, и мерный стук в его голове прекратился. – У Груши чердак реально поехал. Он думает, что вы не человек, а этот…
– Кто? – резко переспросил старик.
– Нуу… Типа демон, что ли, – выпалил на одном дыхании Вася.
Фёдор Иванович отломил ложкой полкотлеты, быстро её прожевал и запил чаем.
– С чего это ему такие глупости в голову лезут? – спросил он.
– Сначала у него глаз вдруг задёргался, когда вы начали рассказывать свою историю, – начал объяснять Василий. – Потом тут в столовой тётка задёргалась в приступе эпилепсии и умерла на полу, после того, как вы ей что-то интересное рассказали и ушли… Вот он и сделал свои выводы.
– Вот идиот! – воскликнул старик. – Это же случайные совпадения…
2
Заведующий хирургическим отделением Павел Петрович Николаев подошёл к посту дежурной медсестры и протянул Алёне журнал учёта лекарственных препаратов.
– Спасибо, Алёна! Передайте ночной медсестре Марьяновой – я ей делаю строгий выговор, – раздраженным голосом произнёс он.
Алёна испуганно посмотрела на Николаева и спросила:
– А что случилось?
– Больному из шестой палаты ни одного обезболивающего укола не сделала. Бедняга на стенку лез, – разгневанно зарычал Павел Петрович.
– Как же она могла? – осуждающе вскрикнула Алёна.
– Да очень просто. Закрылась где-нибудь в процедурном кабинете и прохрапела всю ночь, – высказал своё предположение Николаев. – Плевать ей на человеческую боль, свой сон дороже!
– Гнида, одним словом! – искренне возмутилась Алёна. – Уж я ей передам, не волнуйтесь! И от себя добавлю.
Открылись двери и в хирургическое отделение с лестничной площадки вошли две женщины: медсестра из приёмного покоя и новенькая больная.
Николаев аж весь расцвёл, когда увидел новенькую, которую оформляли в палату номер двенадцать его отделения. Красивых женщин в своей жизни он видел много, но в этой было что-то особенное, она каждой клеточкой своего тела звала, манила к себе. Его одинокое сердце защемило в груди, а сам он чуть не заскулил у всех на виду. Павел Петрович пожирал жадным взглядом её длинные шикарные тёмно-русые волосы, коричневые брови, большие гипнотизирующие голубые глаза, маленький острый носик и тоненькие малиновые губы. Он восхищался её прекрасным стройным телом, изящными руками, походкой и манерой разговора, её сильным властным голосом и сексуальностью, выражавшейся в каждом движении, возгласе, в дыхании, в шелесте длинного халата – во всём, что было связанно с ней.
Только вот одна беда: ножку волоокой красавицы портила небольшая опухоль. И Павел Петрович мысленно начал молиться, что бы это был не рак. Нельзя отдавать на съедение этому гнусному членистоногому такую сказочно-красивую женщину.
– Принимайте новенькую, – обратилась медсестра из приёмного покоя к зачарованному
