выход.
Но она, проигнорировав его слова, продолжала наступать.
Кросс вскинул изумленные глаза. Люди, как правило, его не игнорировали.
– О, нет необходимости обращаться ко мне «леди Филиппа», особенно учитывая причину, по которой я здесь. Пожалуйста, зовите меня просто Пиппа.
Пиппа. Ей идет. Больше чем полная, более экстравагантная версия ее имени. Но он совершенно не намерен называть ее так.
– Леди Филиппа… – он намеренно растянул ее имя, как разделяющее их расстояние, – вам пора уходить.
Она сделала еще шаг к нему. Рука легла на большой глобус, стоявший на столе. Кросс уставился на то место, где ее ладонь душила Британию, и воспротивился импульсу вывести космическое значение из ее жеста.
– Боюсь, что не могу уйти, мистер Кросс. Я требую…
Он не вынесет, если она скажет это снова.
– Погубить вас. Да. Вы ясно изложили свою цель. И я так же ясно ответил, что отказываюсь.
– Но… но вы не можете отказаться.
Он опустил глаза в книгу:
– Боюсь, что должен.
Она не ответила. Но краем глаза он видел ее пальцы – странные, неприличные пальцы, гладившие край стола из черного дерева. Он ждал, пока они остановятся. Замрут. Уберутся.
Вскинув голову, Кросс обнаружил, что она смотрит на него голубыми глазами, казавшимися огромными за круглыми линзами очков, хотя ей пришлось бы ждать целую жизнь, чтобы встретиться с ним взглядом.
– Я выбрала вас, мистер Кросс. Весьма тщательно. У меня очень ясный и очень зависящий от времени план. Требующий партнера по исследованиям. И вы, как уже поняли, станете этим партнером.
Партнер по исследованиям?
Ему это безразлично. Безразлично.
– Какое исследование?
Черт!
Леди Филиппа крепко сжала руки:
– О вас ходят легенды, сэр. – Эти слова прошлись ознобом по его спине. – Все только и говорят что о вас. Вас считают экспертом в критических аспектах уничтожения репутаций.
Кросс скрипнул зубами, ненавидя ее за эти слова, но всячески изображая равнодушие.
– Разве?
Она усердно закивала и стала загибать пальцы:
– Еще бы. Игра, спиртные напитки, бокс и…
Леди Филиппа осеклась.
– И…
Ее щеки стали пунцовыми, и ему очень захотелось, чтобы она продолжила.
– И?..
Она выпрямилась и расправила плечи. Он готов был поставить все на то, что она не ответит.
И проиграл бы.
– И… коитус…
Последнее было произнесено тихо, на выдохе. Словно она наконец сказала то, ради чего пришла. Что совершенно невозможно. Он, разумеется, ослышался. И его тело отвечает на ее слова не так, как следовало бы.
Прежде чем Кросс попросил ее повторить, она снова вздохнула и продолжила:
– В последнем, судя по молве, вы особенно преуспели. И, честно говоря, именно этого я от вас и требую.
