не передали, я должен попытаться сделать это сам.
Полированный щит был искорежен. Своего щита у меня не было – разведчику щит ни к чему. Как же передать сигнал?
Я грыз ногти и отчаянно думал. У меня были меч, охотничий нож и веревка, обмотанная вокруг талии. Моя кольчуга не блестела, напротив, я ее выкрасил в зеленый цвет, чтобы она не смогла выдать меня блеском.
Оставалось только одно – развести костер, но это неминуемо приведет сюда моих врагов.
Дым костра, конечно, не передаст точного смысла сообщения, зато поднимет тревогу, предупредит об опасности.
Я набрал сучьев, затем натаскал листьев. Вскоре вспыхнул огонь, поднялись клубы ядовито-желтого дыма. Я отчаянно закашлялся, из глаз брызнули слезы. Когда я протер глаза, то увидел, что дым плотным столбом поднимается в небо. Это натолкнуло меня на новую мысль: я решил прерывать столб дыма и затем снова выпускать его. Я скинул плащ и с ним в руках вернулся к огню. Это было рискованное дело, но, хотя я был неуклюж, мне удалось с помощью плаща так разбивать столб дыма, что никто не мог бы усомниться, что это сигнал.
Вскоре слезящимися от дыма глазами я увидел вспышки, передаваемые с соседнего поста. Мой сигнал принят и понят! Лорд Имгри теперь знает, что враг захватил Иткрипт, хотя более точное сообщение передать не удалось.
Мой долг был исполнен, можно идти на запад. Чтобы найти Джойсан, следует догнать беглецов из Иткрипта и выяснить, что случилось с моей леди.
До сих пор счастье мне сопутствовало, однако теперь все изменилось. Я быстро обнаружил, что за мной погоня – и какая! Во рту пересохло: они выпустили своих гончих!
Мы называем ализонцев Гончими Ализона – в честь их четвероногих охотников, которые не похожи на наших охотничьих собак. Серо-белого цвета, поджарые, длинноногие, с узкими мордами, они двигались стремительно с плавной легкостью змеи, а их желтые глаза сверкали жаждой крови. Немного их было у захватчиков, но те, кого мы видели на юге, обученные охотиться на людей и убивать, казались воплощенным злом.
Я ехал прочь от столба дыма и вдруг услышал звуки рога. Как только эти дьявольские серо-белые призраки возьмут след, спасения мне не будет.
Нужно запутать следы!.. Но отдаленный лай свидетельствовал, что собаки уверенно идут по пятам.
Хику сама, без понуканий, поскакала на север. Потом спрыгнула со склона на берег реки, бросилась в воду и поплыла против течения.
Я отпустил поводья, предоставив лошади свободу действий и надеясь, что она сможет найти путь к спасению.
Видимо, это была та самая река, что протекала возле Иткрипта. Сквозь прозрачную воду был виден каждый камешек на дне.
Внезапно Хику остановилась, да так резко, что я чуть не упал. Лошадь повела мордой у самой воды, заржала и повернулась ко мне, словно сказав что-то на своем языке.
Когда Хику снова наклонила морду к воде, я понял, что она старается
