теперь ее пульс как-то странно начал меняться, то замедляясь, то ускоряясь.
– Я лишь хочу, чтобы вы увидели «Титаник» в его первом рейсе.
– Вы… уверены? – тихо спросила она, боясь, как бы голос не выдал ее волнения.
– Абсолютно, мисс Ливингстон, – ответил главный конструктор, проводя рукой по столу. – Она… почти самое дорогое, что есть в моей жизни. И если уж я могу здесь хоть что-то решать, так это выбрать тех, кто действительно достоин путешествия на этом корабле.
Айлин глубоко вздохнула. Слава Богу, что мистер Эндрюс ничего не замечает за своей любовью к кораблю. Теперь ее оскорбленное поведение казалась уж очень глупым, еще глупее, чем желание очертя голову бросаться в огонь котельных.
Конструктор, очевидно, увидел произошедшую перемену, потому что в его взгляде появилось облегчение: да, мисс Ливингстон порой вела себя… Не так, как обычно. Холодный рассудок иногда сменялся всплеском характера – в такие моменты он вымещался на мистере Исмее, а порой – и на нем. Но мистер Эндрюс всегда умел находить общий язык с людьми; он никогда не желал кого-либо обидеть, а тем более Айлин.
Девушка тем временем против воли задержала свой взгляд на обстановке каюты: по размерам она была точно такая же, как у нее. Особенной роскоши здесь так же не наблюдалось. Очевидно, инженер мыслил, как и его помощница, считая, что это путешествие – не время для отдыха. Что ж, если так нужно…
Леди тихо вздохнула. Ведь нельзя изменить то, что предначертано, не так ли? Вот и она, наконец, перестанет создавать мужчине новые проблемы, и вместо этого поможет справиться с теми, которые компания «заботливо» на них свалила.
– Уже довольно поздно… – девушка поспешно поднялась, пытаясь скрыть в голосе неловкость. Только сейчас до нее дошло, что находиться в столь поздний час в каюте главного конструктора – не слишком уместно. – Доброй ночи, мистер Эндрюс, и мне жаль…
– Ну что вы, не стоит, – инженер вновь тепло улыбнулся, – доброй ночи, Айлин. Отдохните как следует, ведь завтра такой знаменательный день!
Леди Ливингстон едва не закатила глаза. О да, ведь они прибудут в порт, откуда мистеру Исмею будет еще проще заваливать их телеграммами. Но вслух сказала:
– Можете мне верить, мистер Эндрюс. Я не оставлю вас одного, – и, заметив согласие в глазах главного конструктора, добавила, положив на стол свой блокнот: – Это осмотр багажных отсеков. Можете спокойно заниматься первым классом. Все остальное я возьму на себя.
И Айлин вышла, оставив Томаса Эндрюса наедине со своими мыслями о грядущем плавании и о том, как оно пройдет.
***
От переизбытка эмоций хотелось куда-нибудь себя деть, и девушка не придумала ничего другого, как направиться наверх: в скором времени пароход уже достигнет Саутгемптона, и леди не хотелось пропустить этот момент. Стрелки часов приближались
