Винчи Л., Тесла Н., Эдисон Т. А. и рядом их причудливые автографы. И вдруг, прямо на глазах у Романа Степаныча, подписи, сделанные шариковой ручкой, побледнели, потеряли свой цвет и, наконец, совершенно исчезли. Степаныч провел пальцем по листу, но его чуткий к микронеровностям палец не ощутил углублений, оставленных шариковой ручкой.
– Конечно, ничего такого быть не может, – сказал Степаныч вслух и посмотрел на верстак.
На верстаке лежали три новеньких поплавка, влажно поблескивая в первых лучах восходящего солнца. Солнце всё выше и выше поднималось в первомартовское небо, обещая прекрасный безоблачный день.
– Надо же! Скажи кому, не поверят. «Инкредибиле дикту», – констатировал Степаныч.
Он стал убирать со станков стружку, оставленную его внезапно обретёнными и утраченными коллегами.
– Кто их только воспитывал? – ворчливо спросил трудовик. – Даже школьники и те за собой убирают, иначе какая же культура производства.
Скоро первый урок, и к приходу школьников нужно было привести мастерскую в порядок. Потому что порядок – половина жизни!
КОЛЕЧКО-КОЛЕЧКО
В тот майский день преподаватель технологии Роман Степаныч Мастерков после уроков вышел в оборудованную возле забора курилку, где, кроме него, было человек пять старшеклассников, которые смолили, ничуть не стесняясь учителя. По школьному двору носились первоклашки, а ребята чуть постарше сидели на длинной лавочке и играли в колечко-колечко.
Степаныч докурил и вернулся в свою мастерскую. Там под плакатом «Порядок – половина жизни» его уже поджидал учитель физкультуры Анатолий Петрович, вальяжно рассевшийся прямо на верстаке в своём шикарном красном спортивном костюме с тремя белыми полосками вместо лампасов.
– Толик, привет! Ты это зря на верстак сел, вдруг там масло разлито или стружки валяются, ты себе весь «адидас» испортишь.
– Привет, Степаныч! Какое масло? Какие стружки? Всем известно, что у тебя в мастерской чисто, как в операционной, – физрук указал на плакат, – у меня к тебе срочное дело. Нужна твоя помощь!
Степаныч протянул руку:
– Давай…
– Чего давай?
– Ну, что там у тебя сломалось?
– Ещё, слава Богу, не сломалось, но боюсь, скоро сломается, если мы с тобой до конца рабочего дня ничего не придумаем, – ответил физрук взволнованно.
– Объясни уже, о чём речь. Что там у тебя сломается? – поторопил Степаныч физрука.
– Жизнь! Вся наша с Елизаветой жизнь супружеская, – ответил Анатолий, – кольцо я потерял, обручальное.
– Неприятно, конечно. Говорят, плохая примета. Но ты же не суеверный!
– Тут и к бабке не ходи! Лиза, как заметит, что кольца нет, скандал устроит, мама не горюй. Эти женщины, они такие ревнивые! А Елизавета моя – рекордсмен по ревности, вечно ревнует меня почём зря.
– Так, давай по порядку.
