и убьют самыми извращёнными методами. Слышу, что Валерий начал печатать на клавиатуре, проверяя данные заявителя.
– Желательно в течение суток. Марина исключительна из клуба. Счёт в банке аннулирован.
– Я понял.
– И, Бес, – администратор привлёк моё внимание, – без самодеятельности, иначе ты следующий. Это уже от меня. Я не хочу, чтобы однажды я принял звонок о завершении работы.
– Иди к чёрту, – посылаю его, отключив мобильник. Перевожу дыхание с закрытыми глазами. С девчонкой я провёл почти год в интимной близости, видел в ней облик своей жены, даже звал так, прекрасно осознавая, как Марине это не нравилось. Всё испоганила, идиотка. Ни одной мысли в голове, что делать теперь. Вновь набираю номер администратора и Валерий мгновенно поднимает трубку.
– Да, Бес, – в голосе явное ожидание ответа.
– Будет сделано, шли её адрес, – словно сам не свой, но принимаю данные. Даже если мне как-то и жаль девчонку, но я не могу подставлять себя, ради своих девочек, должен выяснить, кто стоит за тем, чтобы убрать меня. Отобрали все, лишили всего. Теперь человечность мне чужда и следует по-прежнему придерживаться этого направления.
Через двадцать минут, я стою на пороге квартиры Маринки. По пути заехал к себе на квартиру и взял своё оружие. Прислонился к двери лбом, тяжело дыша, решаюсь на этот шаг. Жестокий и ужасный. Давлю на дверной звонок лишь раз, затем завел руку за спину, крепко держу пистолет с глушителем. В подъезде стоит идеальная тишина, оглянувшись по сторонам, мониторю на предмет камер, но в такой трущобной постройке их не имеется. За дверью слышу шуршание, затем передо мной появляется девушка, одетая по-домашнему, с пучком на голове и без косметики. Узнаю в ней совсем молоденькую Маринку. Господи, сколько же ей лет на самом деле. Увидев меня, замерла на месте, но потом словно очнулась, отцепила цепочку и шире раскрыла дверь.
– Максим? – удивление и страх в одном флаконе, наверняка понимает, что не просто так явился перед ней.
– Впустишь? – просто задаю вопрос, а у самого сердце ходуном пошло.
– Значит, я в красном списке, – голос Маринки задрожал, как и подбородок, со слезами на глазах почти плюхнулась на попу на пороге, закрывая руками лицо. Я вошёл в квартиру, осторожно закрывая за собой дверь. Присаживаюсь на корточки перед ней, беру за руки, чтобы видеть её лицо.
– Зачем пошла просить отпуск? – с непониманием задаю вопрос, наблюдая за каждым мускулом ее лица.
– Не знаю, – шмыгает носом, вытирая тыльной стороной ладони. Помогаю ей подняться. Она крепко вжалась мне в грудь, обнимает, утыкаясь носом в кожаную куртку. Сначала мои руки повисли в воздухе, но её крепкое объятие заставляет опустить их ей за спину, беря девушку в кольцо. Она, почувствовав это тепло, расслабилась. Пару минут простояли не шелохнувшись. В голове абсолютная пустота, нет никаких чувств к ней, способных изменить решение.
– Какой срок дали? – тихо спрашивает, все ещё крепко сжимает меня,
