не хотелось, пусть знает, что она обиделась! – Если ты не вся из себя сильная и прекрасная, не тянешься к совершенству, то отношение к тебе тоже будет соответствующим, не сейчас, так со временем. И потихоньку станешь в его глазах курицей. Только в человечьем обличии. Все равно тоже ни летать, ни сражаться не можешь, только кудахчешь без толку. Спасибо, что на суп не пустят».
Но даже это осознание не помогло утихомирить бурю чувств внутри. То, как Индра выговаривал ее имя, тянув согласные чуть дольше, чем нужно (зная три здешних языка, он все равно спотыкался на непривычных слуху именах, и у него получалась «Аллисса»), то, как он склоняет голову вбок, когда чем-то сильно занят, как он смеется, как спит, свернувшись калачиком и обняв одну из подушек, как чешет Мурку между ушами – все вызывало в ней восторг и трепет.
– Не сердись на меня, – вдруг попросил сокол, останавливаясь и аккуратно удерживая ее за локоть. – Я забываю порой, что ты не из нашего мира, и для тебя многие убеждения моего народа диковаты.
Алиса подняла голову и посмотрела не него. Индра был каким-то грустным, в огромных зеленых глазах стояла непонятная тоска.
– Мы очень непохожи, ты даже не представляешь, насколько. Мы росли в разных мирах, при разных условиях. Я за эти дни увидел столько любви в вашей семье, и столько свободы при этом, сколько мне не снилось. У меня есть определенные обязанности, которые я должен выполнить даже ценой жизни. И я только рад этой задаче, ведь служить своему народу – великое благо для каждого из нас. Но я увидел другую жизнь и мне… Мне тяжело. Я не привык к такому отношению, хоть оно мне очень приятно, и порой хочется оказаться на твоем месте. Но даже думать об этом неправильно.
Они стояли близко-близко. Индра протянул руку и заправил девочке за ухо торчащую прядь волос. Он его прикосновения Алиса вздрогнула, как ударенная током – и замерла, не шевелясь.
– Но в одном я могу быть точно уверенным – я рад, что именно ты нашла и спасла меня. И еще мы знакомы только четвертый день, а у меня уже ощущение, что я знаю тебя всю жизнь. Даже если не во всем понимаю.
Алиса открыла рот, чтобы сказать, что чувствует то же самое, что с ним весело и она надеется, что они победят белобрысых и будут дружить и после войны.
Но сказала совсем другое.
– Постарайся все же не погибнуть при выполнении своих обязанностей, хорошо? Мне будет очень тебя не хватать.
И почувствовала, как краска заливает щеки.
Но сокол не обратил на это никакого внимания, он тут же заулыбался и встряхнул кудрявой головой, будто отгоняя наваждение.
– Я очень постараюсь не погибнуть. Обещаю тебе. А теперь пора в путь. Кажется, впереди тот самый осинник, в который я упал. Нам сначала нужно туда.
– Зачем? – удивилась девочка, но послушно свернула вправо и зашагала за Индрой сквозь густую траву.
– Вещи свои заберу. Ты же не думаешь, что я попал в ваш мир в одних дырявых штанах? – сокол озорно
