Индру, до сих пор стоящего около стола. Тот в долгу не остался и смерил старика презрительным взглядом.
А у Илоны от волнения снова заломило в висках, поэтому она не стала заморачиваться и прошла к кровати, чтобы присесть на нее.
– Вы аккуратнее, – поморщился Индра. – Ставлю золотую монету, что под матрасом насекомые бегают с мой палец толщиной.
– Иды ты к пеньковой бабушке! – еще пуще обозлился старик. – У себя в перьях поищи, наверняка еще крупнее найдешь!
«Чума на оба ваши дома! – очень кстати вспомнила Илона древнее крылатое выражение. – Вот уж не хватало нянчить двух конфликтных болванов, одного старого, второго малого!»
Но вслух пришлось выдать смягченный вариант.
– Помолчите оба хоть минутку, сделайте милость, – попросила она. – Дайте собраться с мыслями. И так голова кругом, не Дом призрения, а шкатулка со сказками. И люди-птицы, и дворфы, и кикимора затесалась, того и гляди волшебное дерево в кадке в углу проклюнется. Одна я сижу дура дурой и не понимаю, что тут происходит.
– Вы еще и кикимору притащили сюда? – старый дворф посмотрел на обоих, как на идиотов. – Обалдели совсем? Илона, тебе проверки от белобрысых не хватает в последние дни? Учуют ищейки след нечисти, и шмон по всем этажам пойдет, еще и меня вычислят. Сидел три года тише воды, ниже травы, не высовывался, и все без толку, снова надо собирать манатки и сваливать…
– Не переживайте, Геннадий, никаких проблем не будет. Кикимора у нас на мешочке с осиновой корой сидит и рядом с коробкой спичек. Никто ее не вычислит, и вы можете жить, как прежде, – успокоила его Илона.
– Тем более, я вообще сейчас никакого следа не оставляю, кроме звериного, – Марыся высунула бородавчатую мордочку из сумки, висевшей у сокола на плече.
– Однако, – хмыкнул старик, с интересом взглянув на жабу. – И как, удобно в таком виде?
– Жить захочешь – не так раскорячишься, – ответила популярной поговоркой Марыся. – Тебе тоже над поверхностью земли неуютно, однако же терпишь.
– А если он выдаст нам, наконец, секрет незаметного открытия порталов, то терпеть останется недолго, – вмешался в разговор Индра. – Мы их победим и заживем нормально. Вот только не хочет господин дворф секреты раскрывать, ему проще сидеть крысой в темном углу и молиться всем богам, чтобы не заметили и не уничтожили.
– Да что ты знаешь обо мне, сопляк? – аж побагровел от гнева дворф. – Кто ты такой, чтобы обвинять меня в трусости?! Ты поживи три года под боком у врага, делая вид, что самый обычный человек, а заодно не превращайся, не поднимайся в небо, не используй магию! Ах, да, и про друзей своих забудь, теперь ты сам по себе.
– Да я бы лучше удавился, – парировал ему сокол. – И кому ты рассказываешь про лишения? Пока ваша септима тут зады по укромным местам прятала, у повелителя Гаруды три лучших батальона только за первый год войны здесь полегло! В сражениях, под пытками да на опытах кровавых! А я три дня назад чуть в болоте
