style="font-size:15px;"> Подчас с ними куда сложнее совладать.
– Хороша шуточка: запустить жутким вороном с запиской в клюве прямо в школьное окно! – заметила Мелани срывающимся голосом. – Как это вообще возможно? Неужели есть и такие умельцы? Попахивает каким-то хоррор-романом в жанре южной готики!
Я, конечно, прекрасно знала, что за Мелани водится репутация настоящей королевы драмы, но меня все равно удивило, как остро она отреагировала на зловещую птицу. С того момента, как ворон врезался в стекло, она держалась, напряженно вскинув плечи, а голос у нее стал чуть ли не на несколько октав выше, чем у всех остальных.
Прекрасный вопрос. А еще я спрашивала себя, возможно ли, что случившееся неспроста растормошило какие-то смутные воспоминания, ютящиеся в дальнем уголке моего мозга? Дежавю – или какое-то очень на него похожее чувство – донимало меня, точно зуд между лопаток, куда никак нельзя дотянуться. Но что же это за воспоминания? Честно говоря, после выпускного экзамена по английскому в восьмом классе я больше о вóронах и не вспоминала.
– Да-а-а, «Игра престолов» отдыхает, – заметил Паркер.
Казалось, из всех нас его меньше всего напугало появление зловещей птицы. Но почему? Об этом я старалась не думать.
«Наверняка и он в шоке», – снова и снова проносилась у меня в голове настойчивая мысль, точно кто-то поставил ее на повтор. От произошедшего даже мне, человеку, повидавшему немало, было не по себе, что уж говорить об остальных. Изуродованный труп птицы у окна уже сам по себе напоминал сцену из какого-то жуткого средневекового сюжета… да еще к тому же сулил недобрые вести, будто явился прямиком из античной трагедии.
Все это не на шутку тревожило.
Можно даже сказать, закладывало крепкий фундамент для нового расследования.
Но я не спешила признавать это – во всяком случае, объявлять вслух. Лучше пока повременить.
Я понимала, что эта новость обрадует далеко не всех. В конце концов, не каждому ведь нравится разгадывать тайны, в отличие от меня. К тому же Дейзи наверняка будет тяжело переживать тот факт, что празднование Именин города окажется под угрозой именно в тот год, когда она собирается в нем участвовать.
– Какая-то… дурацкая шутка, – заметил Сет. – Точнее сказать, ни капли не смешная. Да и вообще, как именно эта птица угодила в наше окно?
– Может, она вовсе и не для нас предназначалась? – предположила Дейзи.
Ее била нервная дрожь – впрочем, как и всех нас.
– Но у нее в клюве была записка, – напомнила Мелани. – Значит, кто-то намеренно это все подстроил. Обратите внимание: она врезалась прямиком в окно редакции «Первой полосы». Если весь этот спектакль не для нас, то для кого же?
Дейзи с напускной беспечностью пожала плечами – но я слишком хорошо ее знала, чтобы не заметить, как тщательно она скрывает испуг.
– Если это и впрямь розыгрыш, как говорит Лена, то совершенно не важно, в какое окно влетел ворон и кто
