Викентьев. – Я про сенатора Мастерса.
– Сенатора можете пока оставить себе. У нас появились другие приоритеты, – человек кивнул вышедшему из виллы Антону. – Надеюсь, наша помощь оказалась полезна?
– Более-менее, – сказал Викентьев. – У вас хорошо подготовленные… сотрудники.
– Рад слышать, – ощерился человек и тихо добавил. – Антон. В вертолет.
Антон угрюмо кивнул.
– Да, – человек снова повернулся к Викентьеву. – Насчет дыбы. Советую все-таки пользоваться более современными разработками. Утюг и паяльник. Намного эффективнее громоздких средневековых игрушек.
– Да что вы говорите, – криво усмехнулся Викентьев. – Никогда бы не подумал.
***
Когда Антон закончил доклад, на горизонте уже синел океан и вставали гнилые зубья полуразрушенных небоскребов.
– Н-да, – Крамер задумчиво почесал складки на черепе.
– Я вообще не понимаю, куда смотрел Центр, когда передавал Мастерса в разработку Викентьеву, – сказал Антон. – Это либо серьезная кадровая ошибка, либо…
– Либо нелепая случайность, – перебил Крамер. – О причастности Мастерса к нападению на ярославскую школу стало известно совсем недавно. Но ты прав. Теперь, когда Викентьев знает, кто виноват в смерти его дочери, он может наделать глупостей. И тогда вместо источника информации мы получим бессловесный овощ.
– Он уже наделал глупостей! И этот его опер… Багор. Он вообще кто? Маньяк? Серийный убийца, выпущенный по УДО?
Крамер пожал плечами.
– Да нет. Просто солдат, умеющий выполнять приказы. У Викентьева таких много. Исполнительных и верных до гробовой доски. Большой плюс для командира.
– Неважно. Надо немедленно заводить дело и …
– И что ты им предъявишь? Викентьев действовал в рамках закона.
От удивления у Антона потемнело перед глазами.
– Прилюдное изнасилование и убийство невинной девочки – в рамках закона?
– Конечно. Директива 580. Ее никто не отменял.
– Уничтожение западной элиты? А это здесь причем? Там речь о политиках, финансистах, владельцах корпораций. Не о детях.
– А для кого старались все эти политики с владельцами? Ради кого грабили мир и бомбили чужие страны? И кто должен был прийти им на смену? Уничтожение элиты – это прежде всего уничтожение преемственности. Поэтому у нас не просто сын за отца отвечает, а отвечает по полной программе и в первую очередь. Чтобы отец понял, что впереди у него только пустота. Конечно, это не афишируется, и в тексте директивы ты ничего подобного не найдешь. Но любой трибунал знает и завернет твое дело, как только увидит заголовок.
Антон промолчал.
– К тому же, это вопрос высшей справедливости, – добавил Крамер. – Кто должен быть наказан? Оболваненный пропагандой народ? Солдаты, бредущие на убой по приказу? Или устроившая все это жирная верхушка, которая прячется за их спинами? –
