Голда. Но заглянув внутрь никого не застала, кровати была пуста и нигде в комнате старика не было видно. Она прошла поставив поднос на прикроватную тумбочку озираясь по сторонам. Лара не стала поднимать шум; девочка с завистью посмотрела на плотные шторы, что с таким успехом скрывали комнату в прохладной тени и полумраке. Она подошла к запертым окнам и готова была раздвинуть шторы, как вдруг за спиной услышала страшный хрип старческих голосовых связок и громкий рык, непривычный для Лары:
– Мария! Не смей! Только настольная лампа. У меня болят глаза от яркого света.
Лара обернулась, она не ожидала такого внезапного появления, но не сказала ни слова.
– Стоило только отлучится в туалет, и ты уже здесь хозяйничаешь! Что было вчера на ужин? Сегодня просто кошмар. Надо сказать Лауре, чтобы не готовила больше на ужин такое мясо. Жесткое, соленное, и вообще не вкусное. Будто не она готовила, – старик продолжал бурчать, но только гораздо тише.
– Вчера на ужин, – Лара осеклась, не пытаясь напомнить или убедить в чем-то деда.
Старик Голд медленно взобрался на кровать и попытался удобно усесться подминая подушку под спину. В его движениях чувствовалась сила, он вел себя уверено и осознано.
– Мария, посидишь с отцом? Давай, присядь. Расскажи как проходят твои дни. Садись, – настаивал старик.
Лара послушно пододвинула стул к кровати и села.
– А я расскажу, как проходят мои…
Дедушкин глаз блеснул в свете настольной лампы, отражая белую посуду на подносе у него под носом.
– Я немного поем, а ты мне расскажи про школу, про сестру. Тебя больше не задирает эта училка? Деревенщина. Хоть бы учили чему, а то лишь умеют, что отчитывать. Пойди в школу, приди из школы, пойди в школу, приди из школы, сделай уроки, возьми с собой учебники, принеси учебники в школу, забери учебники из школы, сделай уроки дома, сделай уроки в школе… С утра и до вечера, с утра и до вечера, с утра… – голос Голда рассеялся по комнате и превратился в белый шум.
Он говорил повторяя одно и тоже пока девочка на стуле не погрузилась в сон. Перед ее глазами начали всплывать образы. Чем дольше шептал старик, тем четче вырисовывалась картина.
«– Когда взойдет солнце, зажмурься. У твоего скафандра нет защитного стекла. Я сам поведу тебя, Джимми.
– А куда делось защитное стекло, Фрэнки? – возмутился Джимми.
– Не знаю. И у тебя только один кислородный баллон, – Фрэнки постучал брату по тяжелому металлическому цилиндру и Джимми почувствовал пару тяжелых толчков в спину.
– А это как вышло, что у меня один баллон?
– Денег не хватило на четыре. Тем более ты меньше. Ну, а я буду тебя тащить почти половину пути. Так, что нормально, справимся.
– Ты уверен? – У младшего брата появились сомнения, Фрэнки увидел это на его лице.
– Джимми, Джимми-бой! – Фрэнки взял его за плечи и повернул к себе,
