даже религиозным. Эго может стать праведным – но это ничего не меняет. Если яд становится набожным, он не перестает быть ядом. Очищенный яд может быть еще опаснее, и осветленное эго совершенно точно становится еще более ядовитым, чем обычное.
Посмотрите на религиозных людей: у них очень изысканное эго, утонченное, культурное, чистое. Его не так-то просто уловить – оно более скользкое, чем у остальных. Оно действует тоньше, обманывает ловчее, оно лучше защищено. Даже разговор о божественности может всего лишь служить ему убежищем.
Нет, вы не можете отбросить его. Но вы можете понять, и тогда оно отпадет само. Внезапно вы обнаружите, что оно ускользает из ваших рук. Не нужно отбрасывать его. Стоит перестать цепляться за него, и оно отпадет. Оно исчезает в результате нецепляния. Когда вы понимаете, что держите в руках ядовитую змею, разве нужно готовиться?
Нет, я не говорю о приготовлении. Если вы поняли это, просто позвольте ему отпасть. Если вы этого не поняли, прошу вас – не готовьтесь. Лучше оставить все, как есть. Не приукрашивайте его. Оно станет более декоративным, более пышным – и вам будет труднее избавиться от него. Оно обретет ценность.
Человеку с характером гораздо сложнее отбросить эго, чем человеку бесхарактерному. Моралист испытывает большие трудности, чем тот, кто не следует никакой морали. Эго аморального человека уже искалечено, оно больное. Но эго моралиста увешано орденами. Оно приносит неплохие дивиденды. Эго такого человека походит, скорее, на розовый цветок, чем на шип. С ним значительно сложнее расстаться.
Случалось – как это ни парадоксально, но так случалось много раз, – что грешники значительно легче достигали божественности, чем так называемые святые. Конечно, об этом не часто упоминается – ведь все летописи были записаны святыми. Грешники не забивали себе голову подобными вещами – оставить след в истории, сделать то, сделать это…
Умер один раввин – очень религиозный человек, человек твердых моральных устоев, настоящий моралист. И в один день с ним умер грешник. Раввин не мог поверить своим глазам: его отправили прямо в ад! Он стал возмущаться, разошелся не на шутку: «Что происходит! Я, святой человек, – и в аду! А этот грешник – я знал его всю жизнь, он жил напротив синагоги – его отправили прямиком на небеса! Тут какая-то ошибка!»
Он поднял такой шум, что его представили пред лицом Бога вместе с грешником.
– Тебе хорошо известно, – начал раввин, обращаясь к Богу, – я молился всю свою жизнь, я не переставал повторять твое имя. А этот человек – он не произнес ни одной молитвы, ни разу не был в храме и всегда поступал дурно. Он был самым аморальным человеком во всем городе – и его отправляют на небеса, а меня в ад! Это несправедливо! Я требую объяснений!
– Да, знаю, – отвечает Бог. – Но он никогда не доставал меня. А ты вечно докучал мне. Даже по ночам ты мешал мне спать своими молитвами.
Нужна невинность – а невинность возникает только там, где исчезает эго. Требуется простота, но ее нельзя культивировать.
