и мои родители даже помыслить не могли, чтобы налить вина ребёнку. Это было абсолютно невозможно в моей семье.
Мы с ребятами потом иногда собирали в лесу бутылки, сдавали их, а на полученные деньги покупали вино, которое тут же и распивали. Причём вино я пил только в пионерском лагере, дома даже мысли такой не возникало.
Надо отметить, что свобода в пионерлагере «Чайка» была полная. Я мог с завтрака до обеда и с полдника до ужина находиться где мне только заблагорассудится. Мы ходили в аэро порт Внуково за вином и сигаретами, купались в окрестных прудах без всякого присмотра, собирали в лесу орехи, ловили рыбу и тут же готовили её на костре. Это было самое настоящее счастливое детство и отрочество, которое только можно найти в родном Подмосковье.
Я взрослел вместе с Олегом Зубаковым. Каждое лето я попадал неизменно в его отряд вместе с другими ребятами-одногодками. Наша дружба крепла с годами.
Смелость
Одной августовской ночью Олег разбудил своих «любимчиков» – нас было пять или шесть мальчишек. Вожатый предложил нам отправиться в совхозный яблоневый сад недалеко от Рассказовки. Мы взяли заплечные мешки, которые сшили наши матери, и пошли. Настоящих рюкзаков тогда было не достать, как и всего остального. На всю жизнь я запомнил эти ночные походы за яблоками, которые быстро стали регулярными. Тёмный дремучий лес и страшные рассказы, которыми мы развлекали друг друга по дороге. Непременно страшные: про вурдалаков, упырей, оборотней и прочие страсти.
Яблоки ели только всем отрядом. Олег делил всё по-честному. Мы не голодали, но была в этих набегах на яблоневый сад такая романтика, что яблоки казались на редкость вкусными.
«Наш» совхозный яблоневый сад был огромных размеров, но, видимо, урон, который мы ему наносили, в итоге стал заметным и ощутимым. Одной прекрасной тёмной ночью наш небольшой диверсионный отряд встретился с местными пионерами, которых, видимо, призвали охранять совхозный яблоневый сад. Была жестокая драка, но лес густой да ночка тёмная позволили нашей спецгруппе по захвату яблок без потерь вернуться на базу. Однако возникли нежелательные последствия.
Утром следующего дня, когда весь лагерь собрался на традиционную пионерскую линейку, на трибуну вышли начальник нашего лагеря и начальник того самого совхозного яблоневого сада. Совхозник гневно тряс мешком, на котором моя мама предусмотрительно вышила красными нитками нашу фамилию. Меня вызвали из строя, заклеймили позором и всенародно исключили из лагеря. Несмотря на мои заверения, что я спал всю ночь в нашей палате и не мог знать, кто взял мой мешок. Может, у меня украли мешок, а потом кому-то продали. Короче, я уже тогда считал, что не пойман – не вор.
Вызвали мою мать. Она приехала и разрешила проблему. Меня оставили в лагере. Но больше в яблоневый сад мы не ходили.
Любовь
Прочёл в интернете, что «информация на уроках полового воспитания для детей разного возраста
