на все четыре лапы, гордо задрал голову и заурчал.
– Я тебе, величество, ммне дрруг, пока ррыбки не дашь! И сосиску! И сметану! Я с тобой уже час толкую, а умственная деятельность вызывает аппетит. Мне нужны калоррии!
– Будут, – пообещал Клим. – Так что там у нас за горами?
– Ррека Маганга. Найдешь брревно, сядешь и доплывешь до самого Бомбая. Доплывешь, чтоб я так жил!
– Ну раз мы уже в Бомбае, иди столоваться. Да поспеши! Црым, я думаю, уже в малой трапезной. Дорогу найдешь?
Не ответив, кот соскочил с кресла и стрелой бросился к двери. Клим тоже поднялся, бросил задумчивый взгляд в окно и почесал в затылке.
– Что скажешь, Бахлул? Какое у тебя впечатление?
– Мудр, но прожорлив, мой повелитель.
– Вот и я о том же. Хотел взять запасов на три дня, а теперь думаю, что надо их удвоить. Иначе Црым съест кота или кот – Црыма.
Некоторое время джинн размышлял над такой возможностью, затем произнес:
– Не кручинься, о солнце вселенной! Упомянул он кабанов, а еще озера и русалок. Так что без мяса и рыбы не останемся. Но хочу сказать о другом: приступая к любому делу, Сулейман ибн Дауд – мир с ними обоими! – обращался к оракулу и спрашивал, что для сего дела потребно и чем оно закончится. Есть ли у нас оракул, о шахиншах? И если есть, почему бы не спросить его совета?
– Спросить можно, только оракул наш сомнительный. Любит шутки шутить, и не поймешь, когда ему верить, – ответил Клим. – Но все же я к нему наведаюсь после второго завтрака. А сейчас первый бы не пропустить! Не знаю, что Црым с котом оставили мне, тебе и королеве.
Он вышел из кабинета и направился в опочивальню, где Омриваль кормила наследника.
Когда король покидает страну – пусть даже на три-четыре дня, – оказывается, надо завершить массу дел и оставить множество распоряжений. Такова уж судьба самодержцев, и Клим принимал данный факт с покорностью. Утренние часы ушли на то, чтобы подписать финансовый отчет мастера Хапачи, указы о производстве в офицеры и рескрипт с пожалованными воинам наградами. Он также принял старца Ашрама и выяснил, что тот доволен едой, питьем и своими покоями, а больше всего – беседами с магом Дитбольдом об устройстве вселенной и божественном промысле. Еще он выслушал доклад сира Тигля о строительстве нового моста и соображения сира Ротгара, как сей мост укрепить башнями с обоих концов и сколько в них поставить гарнизона. Но на этом дела не кончились; был еще сир Ардалион, поведавший о внушении издателю «Хайборийского патриота» и о том, что авторы карикатуры и поносных стихов мужики хилые, в войско не годятся, а потому наложен на них штраф плюс пять палок по пяткам.
Выслушав доклад, Клим спросил:
– С бандой у нас что, с Соловьем-разбойником? В «Петле и плахе» пишут, что караван с солью и зерном ограбили, корчму в Нижних Дубах сожгли, коз воруют и бьют пастухов. Негоже, граф! Что твоя служба? Дремлет?
Ардалион
