вопросительный взгляд на мужа, но тот уже спокойно усаживался за стол.
Конечно, она пыталась расспрашивать об инциденте и того, и другого. Но оба отговорились практически по-детски. Брат посоветовал «не делать из мухи слона», а Ося просто отрешенно улыбнулся.
«А я, похоже, совсем не знаю своего мужа! Истерика в день смерти Самуила, та обеденная ссора, сегодняшний всплеск злости… этому всему должно быть объяснение!» – вдруг подумала Алла, бросая взгляд на часы на стене: она решила, что правильно будет позвонить Ирине не ранее, чем через полчаса.
Тут же она вспомнила недавний разговор с Ириной, в ходе которого они даже слегка повздорили. Та встретила в магазине Августину, чем-то явно расстроенную. В ответ на расспросы Ирины отговорившись, что все у нее в порядке, племянница поспешила к кассе. Алла тогда лишь пожала плечами – взрослая женщина, мало ли что могло ее вывести из равновесия – что-то с ребенком, например. «И тебе все равно?! И совсем-совсем не интересно, что происходит в жизни твоей воспитанницы?!» – возмутилась подруга. «Она давно уже не опекаемый мной ребенок!» – отрезала Алла, заканчивая разговор на эту тему.
На самом деле судьба племянницы не была ей безразлична. Но считая, что отношения между ними испортились не по ее, Аллы, вине, первой никогда Августине не звонила. Нужна помощь – пусть обращается, она, тетушка, ей не откажет. На крайний случай может обратиться к мужу.
Кстати Иосиф, более чем равнодушный ко всем без исключения детям от нуля лет и до совершеннолетнего возраста, к Августине, пока та не забеременела, относился со вниманием. После же рождения Миши он потерял к ее судьбе всякий интерес, щедро откупаясь деньгами. Впрочем, она, Алла, полноценной бабушкой ребенку стать тоже не сумела. Именно тогда поссорившись с племянницей (та никак не хотела назвать имя отца мальчика), Алла в первый год жизни Миши навещала ее раз в месяц, передавая от мужа конверт с купюрами. Августина, видимо чувствуя себя виноватой, всегда приглашала выпить кофе, но Алла, едва взглянув на ребенка, уходила. Так что, настоящей близости между ними нет до сих пор, что вполне устраивает обеих. Да и в помощи Августина, как показало время, не нуждается. И все же Алла иногда признавалась сама себе, что переживает за дочь любимого брата…
– Аллочка, извини, что днем вспылил. – Муж подошел тихо и обнял за плечи.
– Ничего, я привыкла. Хотя, признаюсь, несколько устала от твоих взбрыков, уж прости за откровенность, Ося.
– Мне нелегко работать с людьми, я устаю. Ты должна меня понять!
– Не бери всех подряд. Я давно тебе говорила, пора перестать принимать каждого первого. Работай с теми, от кого не можешь отказаться. А остальных отправляй к своей Дане. Сам утверждал, что она с гороскопами справляется не хуже тебя. Разгрузишь свою очередь и девочке дашь заработать.
– Я подумаю. Что ты все на часы посматриваешь?
– Хочу позвонить Ирише, узнать, что же произошло у них в доме.
