говори, да не заговаривайся! – свирепо прогремел Космонавт.
– Ты мне угрожаешь?! – взвизгнул Слава. – Не, Вань, ты это слышал? Он мне угрожает. Конечно, я больной и старый журналист, а ты, Леша, здоровое, крепкое быдл… бык, здоровый и крепкий. В легкую можешь меня убить или покалечить, только спросят с тебя потом, как с гада, потому что я живу по понятиям, а ты черт закатушечный…
– Ответишь за свои слова! – взревел Заздравнов, вылезая из-за занавески. Лицевые бугры залились багрянцем, пустые глаза стелила красная пелена.
Шер, сообразив, что малость перебрал, стал перекручивать разговор, пытаясь снова загнать разъяренного оппонента в оборону.
– Леша, дорогой, личного у меня к тебе ничего нет, – широко улыбаясь и глядя в глаза, Слава «заякорил» собеседника, легко коснувшись ладонью его локтя. – Просто поступки за тобой бл… ские числятся.
– К-к-какие? – охолонулся Заздравнов, сохраняя сжатыми кулаки, все еще угрожавшие Шеру сиюминутной расправой.
– Ну, ты, в натуре, как будто вчера заехал, – по-отечески вкрадчиво продолжал Слава, мастерски остужая градус кипения. – Ты же людей за деньги убивал, а это бл… ский поступок.
– Время такое было, – окончательно сдулся Космонавт.
– Время-то, оно, конечно, идет, меняется. А понятия постоянны. Так вот, Леша. – Назидательно вздохнув, Шер решил добить дурака жалостью. – Спишь ты плохо, гоняешь много, совсем себя не бережешь. Отсюда озлобленность, отсюда истерики.
– Не могу я спать, – заскулил Заздравнов. – Видишь, не дают они мне снотворного.
– Лешенька, они же врачи, им диагноз нужен. Конечно, когда ты говоришь: «Тетенька, дайте мне таблеточку, спать хочу», она тебе никогда ничего не даст.
– А как надо? – Раскрыв рот, Космонавт покорно внимал Шеру.
– Вот! Вместо того, чтоб сразу подойти ко мне и сказать: «Слава, братуха, подскажи, как и что», ты начал здесь быковать, хамить, на меня бросаться, на дальняке фокусничать. А теперь: «Слава, помоги!» Какой ты, Леша, оказывается, подкожный, – брезгливо поморщился Шер.
– Че, тебе трудно сказать? – насупился Космонавт.
– Не трудно, даже тебе. Леша, никогда не ломись в открытые двери, ясно?
– Ясно, – склонил голову убийца.
– Короче, слушай, лепиле надо сказать: «Доктор, дайте мне, пожалуйста, пять таблеток донормила в связи с резким обострением копрофилии».
– Копро… как-как? Я лучше запишу.
– Копрофилии. Это такое психическое заболевание, скрытое, без особо видимых признаков.
– От души, Слава! Да я с пяти колес по двенадцать часов спать буду. Облегчил ты мои страдания!
– Ты уже должен, – снисходительно бросил Шер.
– Это по-любому, – заурчал Космонавт.
Вечером кормушка открылась: «Доктор нужен?» – крикнул продольный.
– Нужен, нужен. – Слава засеменил к тормозам, предусмотрительно опередив Заздравнова.
– На что жалуетесь? –
