вспоминать, как стирали бельё в прежние времена. Женщины приходили на берег реки и долго колотили бельё валька́ми, потом полоскали его в реке и сушили на солнце. Может, они ещё и пели при этом.
Папа предавался размышлениям, а машина стирала. Хорошая машина! И не такая уж страшная, как ему показалось с первого взгляда.
Соседка, помогавшая папе, закончила стирку и ушла. А папа, заложив в машину шерстяные вещи, нажал нужную кнопку и пошёл проведать Аврору.
Она катала коляску с Сократиком недалеко от прачечной.
– Как дела, Аврора? – спросил папа. – Сократик не просыпался?
– Всё в порядке, – шёпотом ответила Аврора, чтобы не разбудить Сократика. – Ты скоро кончишь?
– Ещё не очень, – ответил папа. – Осталось выстирать шерстяные вещи и всё перегладить. Но гладит здесь тоже машина. Если тебе надоело катать коляску, поставь её, а сама слепи что-нибудь из снега.
Это предложение Авроре понравилось. Она решила слепить из снега лошадь или верблюда, а потом залезть на него.
Папа вернулся в прачечную. Настроение у него было прекрасное, больше он ничего не боялся. И вдруг он увидел, что над машиной, где стирались шерстяные вещи, поднимаются клубы пара. Это кипела вода. Оказалось, папа случайно нажал кнопку, на которой было написано «кипячение». А шерстяные вещи кипятить нельзя. «Ну ничего, будут чище», – подумал папа и решил никому не говорить про свою ошибку. Теперь ему предстояло всё перегладить. Папа вынул бельё из сушильного шкафа и включил гладильную машину. Валики завертелись и запахло горелым. Папа испугался. Он выключил машину и задумался. Нет, с этой машиной без посторонней помощи ему не справиться. Он вышел на улицу.
– Ты не видела поблизости дворника? – спросил он у Авроры.
Дворника поблизости не оказалось, зато они увидели Кнута, возвращавшегося из школы домой. Но Кнут был не один. Аврора незаметно махнула ему рукой. Кнут сразу смекнул, что у них что-то случилось и, попрощавшись с товарищами, свернул в сторону. Чтобы никто не понял, куда он бежит, он сделал большой круг и наконец остановился возле прачечной.
– Что случилось? – спросил он.
– Не могу справиться с гладильной машиной, – пожаловался папа.
– Это пустяки, – заявил Кнут. – Идём! Я эту машину хорошо знаю. Когда маме некогда, я всегда сам стираю в прачечной.
– А тебе разве разрешают туда ходить? – спросила Аврора.
– И ходить, и стирать. Туда не пускают только маленьких, – гордо сказал Кнут и ушёл вместе с папой.
Кнут не хвастался, он действительно хорошо разбирался во всех машинах, что стояли в прачечной. Вскоре он перегладил папе почти всё бельё. Дошла очередь и до шерстяных вещей. Папа доставал их из машины и передавал Кнуту.
– Зачем Авроре и Сократику столько свитеров? – удивился Кнут.
– При чём тут Аврора и Сократик? – удивился папа. – Это свитер Мари, а это – мой.
– Неужели? Да ведь они на вас не налезут, –
