style="font-size:15px;"> – Но основные вопросы-то мы решили, не правда ли? Что осталось из действительно важного – так это переименование империи и сопутствующее переоформление ряда документов. Ещё – вопрос с налогом на содержание имперского корпуса, который бы стоял прежде всего в Эльзасе и Лотарингии и использовался бы в качестве защиты от внешнего агрессора. Подчёркиваю: в ЛЮБОМ случае для внутренних… разборок мне хватит моих войск – с гарантией.
– Я поддерживаю короля Венедского и будущего императора, – встал с места Карл-Теодор – курфюрст Пфальца и баварский герцог, – все мы могли убедиться, что его войска в любом случае разобьют вражеское.
Короткий поклон в сторону стоящего на невысокой трибуне Владимира, ответный поклон…
– И все мы знаем, – продолжил Карл Теодор, – что войска в Эльзасе и Лотарингии нужны – французы несколько… увлеклись. Знаем и о том, что СИЛЬНЫЙ император может косвенными поборами вытащить деньги на содержание такого войска – и будет прав. Так не проще ли перестать заниматься ерундой? Тем более, характер «Грифона Руянского» нам хорошо известен и понятно, что в создание имперского войска он и сам немало вложится.
– Двадцать тысяч солдат неподалёку от ваших границ? – Ядовито произнёс Фердинанд Австрийский, – я бы в такой ситуации чувствовал себя скверно.
– Вы – возможно, – невозмутимо парировал Карл-Теодор под смешки присутствующих, наслаждающихся представлением. Карла-Теодора слушали внимательно, потому как он один из немногих ухитрился остаться без убытков в прошедшей войне, да ещё и был одновременно курфюрстом Пфальца, а представители его дома, дома Виттельсбахов, контролировали Трир и Кёльн.
– Вот только моим генералам перед битвой при Фридланде он прислал предупреждение и не преследовал баварские полки.
– А зачем мне было воевать с вами, – чуточку театрально удивился Рюген, – если вас втянули в эту злосчастную войну?
– Это был сговор! – завизжал Фердинанд Австрийский, но Померанский резко его прервал:
– Хватит вести себя как малолетний засранец[13]! Сперва – сепартный мир через мою голову, да ещё и предполагался раздел моего государства. Затем откровенное предательство и союз с бывшим врагом. Наконец – феерически идиотское поведение при Фридланде. Вы сделали ВСЁ возможное для собственного разгрома. Так ещё в стенах Рейхстага ведёте себя как маленький мальчик.
Заткнулся… А злобные взгляды… Он и без того был врагом – смертельным.
– Итак, господа, – деловито продолжил Владимир, – предлагаю наконец проголосовать за ОСНОВНЫЕ пункты, а второстепенные детали смогут решить наши представители без нашего участия. В конце-концов, пусть Регенсбург и восхитительный город, но я соскучился по родным и близким.
Проголосовали – и начали разъезжаться. Уехал и Померанский, которого неожиданное избрание императором (коронация только предстояла) изрядно огорошила.
Если кому-то ситуация кажется не аутентичной, то советую поискать информацию в Сети. Надушенный и благопристойный восемнадцатый век можно найти только в женских романах – действительность была куда проще и грубее. Определённая доля чопорности и благопристойности была только в Викторианскую эпоху.
