дотянули только Джессика, Райли Миллиган и ещё несколько молодых девушек, правда, ноги их уже не слушались. Миллигану пришлось лично звонить в службу такси и заказывать минивэн, чтобы поместились все. Расплатившись с таксистом заранее, он также дал указание охраннику на входе, чтобы тот ехал вместе с девушками, каждую из них проводил до дома и передал в руки родственникам, удостоверившись, что всё хорошо.
Утром следующего дня лаборатория пустовала, так как почти у всех сотрудников был выходной день. Почти у всех. Эшли Брайдтон мельком, по привычке, глянул на зелёное табло. Цифра 4: Райли Миллиган, охранник на входе и две уборщицы. Хотя, по мнению Брайдтона, чтобы разгрести весь вчерашний бардак, оставшийся после празднования, не хватило бы и десяти уборщиц. На столе у Брайдтона зазвонил телефон. Мужчина незамедлительно поднял трубку.
– Господин директор?
– Доброе утро, Эшли. Зайди ко мне.
– Сейчас буду.
Брайдтон повесил трубку и вышел из помещения, закрыв за собой тяжеленную железную дверь на три замка. Будучи на работе, Брайдтон никогда не покидал рабочего кабинета. На этажах его никто и никогда не видел. У него был отдельный вход в лабораторию и отдельный санузел. Он мог пройтись по лаборатории, только когда она совершенно пустовала. Как, например, сейчас.
Директор Миллиган сидел за столом и сосредоточенно что-то печатал на своём ноутбуке. Голова после вчерашней вечеринки побаливала. Он не нервничал. В общем-то, мало что могло заставить его нервничать. Он просто был расстроен из-за Аманды. Она была хорошим руководителем, умной женщиной, которая легко справлялась с персоналом на дружелюбной тёплой ноте. Но вчера, когда он уже приехал домой, ему позвонила Джессика. Она, кое-как добравшись до дверей своей квартиры, решила продолжать праздник и открыла бутылку вина, стоящую в холодильнике. Джессика сказала, что переживает по поводу поведения Аманды. Рассказала о том, что Аманда как-то странно вела себя весь вечер: не веселилась, не танцевала, отказалась пить шампанское и вообще была будто бы сама не своя. Но это было ещё полбеды. Из речи Джессики Миллиган узнал, что Аманда спрашивала у коллег про какие-то старые накладные. «Я подумала, что это как-то слишком странно, Райли. Ещё и во время праздника», – сказала Джессика уже заплетающимся языком и, видимо, вырубилась, потому что в трубке было слышно лишь её сопение. «Черт возьми, – подумал он, – что было бы, если бы я не взял эту девочку на работу? Время, – размышлял Миллиган, – вот в чём вопрос. Есть ли у нас у всех еще время. Или нет?»
Дверь открылась. В кабинет вошёл Брайдтон. Он сел в кожаное кресло напротив директора.
– Директор?
– Ещё раз утро доброе, Эшли.
– Проблемы, директор?
– К сожалению, да, – отозвался Миллиган. – Не живётся нам спокойно, правда?
– Работа – это работа, директор, – Брайдтон пожал плечами. – А в нашем с вами случае работа – это жизнь…
– Что ж, ты прав. К сожалению, опять же…
На несколько секунд в кабинете воцарилась тишина. Каждый из мужчин в этот момент
