Митчелл. Вы тоже немного не такой, как в вирте.
Митчелл отпустил меня, хмыкнул, провел ладонью по чистому подбородку:
– Да, без бороды непривычно, но я… привыкаю. Присядем? – Он указал на кожаный диван.
Я сел, Иен пристроился рядом и стал обрезать сигару. Глядя на нее, он тихо сказал:
– Друзья твои сильно негодуют. Эдвард сообщил, что выкинет тех двоих, цитирую, «на хрен из клана». Ханг пообещал, что «лично придушит гада». Я придержал интервью. Мы с Кларком считаем, тебе нужно разыграть карту одиночки. Привлечешь этим часть сочувствующих.
– Понял. Спасибо, мистер Митчелл. Хоть что-то хорошее.
– Удачи, Алекс! – Иен раскурил сигару и пыхнул облачком дыма. – Дашь блиц-интервью?
– Без проблем.
– Отлично! Готов?
– Да.
Глаз Иена замерцал красным, показывая, что он начал запись.
– Как ощущения в целом? Нравится церемония?
Я пожал плечами:
– Все очень здорово. Мой друг Арон Квон – фанат Денизы. Если она услышит мои слова, хочу передать ей от Арона большой привет. Дениза, он твой фанат и мечтает с тобой познакомиться!
– Я передам Денизе, – улыбнулся Иен. – А что насчет тебя? Хотел бы и ты с ней познакомиться?
– Мы знакомы, она награждала нашу команду на Арене.
– И все же. Она тебе нравится?
– Глупо отрицать ее красоту, мистер Митчелл, но мое сердце принадлежит другой… Нет, нет, нет, никаких имен.
– Хотя бы намекни. В ее имени есть буква «и»?
– Э… Ну ладно, скажу. Да. Но больше ни слова!
– Хорошо, – Иен мне подмигнул, решив, что догадался. – Думаю, зрители и читатели поймут, почему ты скрываешь имя счастливой избранницы. Алекс, я знаю, что последние полгода перевернули твою жизнь. Представляя огромные числа на твоем банковском счете, люди часто забывают, что ты всего лишь школьник. Ты узнал и увидел много нового. Скажи, что тебя больше всего поразило? Открывшиеся возможности? Внимание прессы? – Иен улыбнулся. – Или девочек?
– Казни.
– Что?
– Трансляции казней. Дома всегда следили за тем, что мне смотреть, на все каналы поставлен родительский контроль. Так что об онлайн-казнях я узнал лишь недавно.
– Ага, понял. И что же тебя удивило?
– Несправедливость.
– Но постой, разве не прекрасно, что приговор выносит общество, а не какой-нибудь продажный судья или присяжные, которым заморочил голову адвокат?
– Да, наверное, круто, что не один человек решает, жить подсудимому или нет, и даже не несколько присяжных, а все граждане. Ну, или могут решить, потому что вряд ли в голосованиях участвует каждый. Но даже если бы высказались все, было бы это справедливо? Зрители знают лишь то, что им сообщили, даже не догадываясь о том, что за человек подсудимый…
– Алекс, я не совсем понимаю, к чему ты клонишь… – Иен был в замешательстве.
– Я
