И вот кровь бежит через сердце тем особенным темпом, который хорошо знаком альпинистам, начинающим борьбу за вершины. Я смотрю на злые пики области Качкара и чувствую прилив новых сил. Всё путешествие кажется подготовительными ступенями. Но Качкар не виден и отсюда – он продолжает оставаться ожидаемым, но не приходящим незнакомцем. Уже 6 часов.
Мост через горную речку. Ок. 1890. Фото В. Селлы
Хевек и Меретет
Вот долина открыта нам вся. Это пологий склон правого берега Хевек-суи15, тогда как левый остаётся по-прежнему голым, в осыпях и крутым. Венец склона покрыт сосновым лесом, недалеко тянущимся к западу и густым. Речонка Аисхев делит склон пополам, впадая в Хевек-суи. К востоку мегле Шаразе в 35 деревянных домов, не вплотную расставленных и сходящих вниз. К западу самый Хевек16 в 75 домов, из которых несколько каменных из сизого, как пархальский храм, известняка. Мечеть на видном месте к западной окраине селения. Ущелье Хевек-суи за селом упирается в безлесый левый берег и, видимо, вновь суживаясь, меняет WSW направление на SW и уходит к Хотучурскому хребту. И самый хребет высовывается из-за ближнего склона, зубчатой лестницей поднимающийся к западу в ромбах и звёздах снега, светло-сизого на сизо-чёрных скалах. Солнца нет, и ватные жгуты туч, ободранных и нищающих, с обеденного часа закрывают западное небо и разбросаны по хребтам. Но и так ослепительная зелень пастбищ и посевов проса такая сочная, что вкраплённые в неё дома становятся ласковыми, радушными и навсегда близкими, разгул свежести делает декорацию высот напыщенной, дутой и бездушной, и вдруг нахохлившиеся пики выглядят картонными и неумело покрашенными скверными московскими красками Moewes’a17. Несколько ближе устья Аисхев, справа – ущелье левого притока Кёраметсуи, лишённое леса. В нём лежат села с грузинскими именами Кёрамет и Зенабан, где живут пресловутые христиане окрестностей Пархала. Небольшой вьючный мост в одну арку, каменный, древней кладки, ведёт через Кёрамет-суи. Кладка арок из тёсаного сизого известняка сохранилась безупречно. Поверх неё рваный камень на извести. Мост вымощен булыжником.
Деревня Хевек и мост через Хевек-суи 1917. Фото И. Зданевича
Но прежде чем перейти мост, мы проходим под турецкой вывеской, висящей на проволоке, протянутой меж столбами над дорогой. Повествует она о запрещении рубить лес в рощах над Хевеком. Усиленная порубка последних лет привела к тому, что поредевшие деревья не в состоянии удерживать зимой обильный снег, и пошли вредоносные обвалы, от которых чувствительно страдают верхние окраины деревни. Поодаль на каменном заборе, отделяющем тут дорогу от низовий берега, сидит группа мужчин до десяти, занятых беседой. Среди них и нужный мне хевекский мухтар. Все подымаются и вместе с нами идут восвояси в Хевек. Переходим каменный мост и вслед деревянный, перебираясь на правый берег Хевек-суи в деревню. Мухтар занят беседой с Мехметом. Среди остальных половина жила в России и владеет русским языком. Они обступают меня,
