СТОЙ!
Колонна замерла. Людей все больше затягивало густым дымом от пожарища; раздался кашель, многие принялись отплевываться.
– Нале-ВО! В боевую линию… СТРОЙСЯ!
Солдаты выравнивали шеренги. Фронтальный ряд вскинул щиты и выставил копья, задняя цепь подтянулась ближе к впереди стоящим, чтобы, ухватившись за их пояса, сформировать подпорную стенку, если вдруг начнется рубка.
– Девятая-я…
Голос Марка проплыл над коротким двухрядным строем, смешиваясь со звоном битвы справа и трескучим гулом пылающих шалашей.
– Как пойдем вперед, в сотне шагов отсюда наткнетесь на остатки другой центурии. Им коварно ударили во фланг, пока они были на марше. Но мы к этому уже готовы. Вас вооружали и обучали именно для такой работы. Каждый из вас стоит дюжины синеносых скотов. Идите и убейте тех, кто вырезал наших братьев! Держитесь, подкрепление на подходе! В атаку-у… МАРШ!
Центурия двинулась вперед слаженно, как один человек. Хотя в руках у Марка был посох Кадира, которым он мог бить отстающих промеж лопаток, подгоняя их вперед, молодой центурион скоро понял, что это не потребуется. Пройден десяток шагов, вот уже два десятка, а конца серой пелене и не видно. Глаза резало дымом, все сильнее болели легкие – и вдруг тунгры очутились на открытой возвышенности, откуда отлично просматривалась картина гибели предыдущей центурии.
Склон был усеян телами в точно таком же снаряжении, что носили и солдаты Девятой; их доспехи тускло отсвечивали пятнами серого металла, вдавленного в раскисшую глину варварского становища. Кое-кто из смертельно раненных до сих пор подавал признаки жизни, но в гуще трупов уже сновало с полдесятка сельговов с потемневшими от крови мечами. На глазах Марка ближайший из них замахнулся, готовясь отправить к праотцам очередного беспомощного римлянина, однако со стороны Кадира донесся звон отпущенной тетивы. Стрела опциона попала точно в шею, и захрипевший сельгов, дрыгая ногами, повалился рядом со своей недобитой жертвой.
Парочка его соплеменников, стоявших ближе всего, вскинули глаза – и у них отвисли челюсти при виде невесть откуда взявшейся, совершенно свежей центурии. Их изумление, впрочем, было недолгим: люди Кадира сняли врагов со сноровкой, не уступавшей искусству опциона. Усилием воли заставляя себя забыть про погибающих тунгров, чьи тела устилали весь холм, Марк продрался сквозь фронтальную цепь и окинул поле битвы цепким взглядом, высматривая сельговов. Под порывом утреннего ветра дымная завеса колыхнулась вновь, приоткрыв на мгновение картину боя, что шел ниже по склону на правом фланге от Девятой. Строй тунгров находился под непрерывной атакой варваров, которые, превосходя римлян раза в три по численности, к тому же кидались на легионерскую линию щитов с бешенством загнанных в угол, понимая, что в случае неудачи их ждет смерть. Не успел дым затянуть картину побоища, как у Марка екнуло сердце: он сообразил, чту именно варвары насадили на копья, которыми потрясали перед тунграми.
Перекатывая
