взглядом. Первые открытия совершаются в полном соответствии с принципом Оккама, вторые – с нарушением этого принципа. В те древние времена, когда жил Аристотель, и в те средние века, когда жил Оккам, и даже позднее – вплоть до века просвещения, наука развивалась постепенно, методически накапливая информацию, раскладывая ее по полочкам систематизации. Качественных скачков не происходило – да и жизнь текла у большинства людей так же медленно и очень редко требовала принятия неожиданных, не вытекавших из предыдущего опыта, решений.
Принцип Оккама потому и появился именно в XIV веке, что в то время уже можно было, обернувшись назад, увидеть, как уверенно, шаг за шагом, не совершая лишних движений, развивалась наука. Взять, к примеру, геоцентрическую систему Птолемея. Земля – в центре, вокруг нас обращаются семь планет, Солнце и Луна. В первые христианские века расчеты по этой системе прекрасно описывали видимое движение небесных светил. Со временем, однако, ряд наблюдений становился все более длинным, сами наблюдения – более точными, и начали накапливаться ошибки. Что ж, мы знаем, что планеты (по Птолемею) не только кружатся вокруг неподвижной Земли, но совершают и другие движения – обращения по эпициклам. Эпициклы Птолемей ввел, чтобы объяснить возвратные движения планет, что соответствовало и наблюдениям, и принципу Оккама (а точнее – уже существовавшему в то время Аристотелеву принципу экономии мышления).
Что сделали астрономы, когда накопились неточности в описаниях движений планет? Они ввели новые эпициклы планет в дополнение к старым. Вполне по-оккамовски. После этого видимые движения планет стали опять соответствовать расчетным. Истина восторжествовала. В том числе и методическая истина – не выдумывай лишних сущностей!
Прошли века, и видимые положения планет опять начали слишком уж сильно отличаться от предвычисленных по теории Птолемея. Что нужно было сделать, согласно «принципу экономии мышления»? Естественно, добавить к уже существовавшим планетным эпициклам новый – еще один маленький кружок, по которому должна обращаться планета. И опять удалось бы привести наблюдаемое в соответствие с предсказанным. Это ли не торжество научного расчета? Это ли не торжество принципа Оккама?
Безусловно. И потому, когда в начале XVI века накопились новые отклонения планетных движений от предсказанных по теории Птолемея, принцип Оккама (уже известный европейским ученым) требовал, не создавая лишних сущностей, добавить к существовавшим планетным вращениям еще одно и в очередной раз привести наблюдения в соответствие с теорией. Существовали ли чисто научные причины, по которым Коперник вынужден был отказаться от теории Птолемея и заявить, что Земля и планеты обращаются вокруг Солнца? Нет, не существовали. Еще очень долгое время астрономы могли бы, добавляя новые эпициклы, подгонять теорию к наблюдениям, не впадая при этом в противоречие с церковными догматами, что в те темные времена было, возможно, даже важнее правильной интерпретации наблюдений.
