утру мне в строгом порядке необходимо явиться на работу и продолжить вводный курс в проект, чтобы за оставшееся время до его приезда успеть вникнуть в суть всех рабочих деталей. И никакие оправдания в виде неожиданно заболевших родственников больше не проканают.
Закончив с ним разговор, я в сто пятисотый раз набираю номер Марка. Теперь он – моя единственная надежда найти Николину, но меня вновь на том конце провода встречает облом, как, впрочем, и в остальном тоже.
Бессмысленный разговор с Мэрроу, полное отсутствие вариантов, где именно мне стоит начинать копать, и крайняя необходимость вернуться в Нью-Йорк, временно отодвинув поиски Ники, – всё это один сплошной облом, что огорчает до глубины души, а свежие воспоминания из развратного «Атриума» не только мелькают перед глазами, но и словно зудят на поверхности кожи, заставляя чувствовать меня грязным, липким, физически заведённым и поникшим до нулевой отметки.
И, конечно же, когда мне и так хуже некуда, грозовые, серые тучи, неумолимо затягивающие рокфордское небо, будто бы нарочно добавляют тьмы моему отвратительному состоянию. Однако непогода всё равно не мешает мне перед отправлением в долгий путь прогуляться, чтобы хоть немного прийти в себя и разложить по полочкам имеющуюся в уме информацию.
Варясь в своих мыслях и бесцельно бредя по городу, я неосознанно добираюсь до набережной. До той самой смотровой площадки, где мы с Ники неоднократно проводили вечера, наблюдая за закатом. Именно здесь совсем недавно я стал случайным свидетелем, как моя малышка, опустив руки на перегородку, склонила голову вниз и в одиночку сильно грустила… или переживала?.. или же пыталась найти способ найти выход? Не знаю.
Но сейчас, в точности копируя её позу, я вслушиваюсь в равномерное журчание Рокривер и стараюсь понять – почему же Ники мне ничего не сказала? Почему не попросила помощи? Почему не сообщила, что ей угрожает опасность? Боялась и меня поставить под удар? Возможно… А точнее – это единственное разумное объяснение, что приходит мне в голову.
Тяжело вздохнув, устремляю взгляд к тому месту, где мы стояли с Ники в прошлый раз, и тщательно перематываю кадры нашей встречи…
– Кто это тебя так сильно хочет? – поинтересовался я, услышав длинную череду звуков входящих сообщений.
– Не знаю… Скорее всего Эмилия, – выдвинула предположение она, но её мгновенное беспокойство намекало, что смс далеко не от подруги.
Когда же Ники, прочитав их, начала суетливо озираться по сторонам, будто высматривая кого-то в каждом ближайшем кусте, я окончательно убедился, что Эмилией там даже не пахнет.
– Что такое, Ники? Кого ты так выискиваешь? – не на шутку озадачился я.
Прикоснулся к её щеке, желая её успокоить, но Николина резко оторвала мою руку от себя после прочтения ещё одного присланного ей сообщения.
Это точно был он… Это он ей тогда писал и запугивал, так же как и в день моего отъезда в Нью-Йорк на собеседование.
В
