юбки волочились за ней, пока она медленно сходила к причалу. Элис ближе всех стояла к дому губернатора, и я ощущала, как вслед за ней у каждой из девушек перехватывало дыхание, когда мимо них проходила старейшина.
Но она не останавливалась, и откуда-то за мной послышалось, как кто-то ахнул, а затем всхлипнул. Должно быть, это была мама Элис, почти такая же амбициозная женщина, как и наша собственная мама. Как только мы перешагнули из детства в девичество, наша мама запретила нам общаться с Элис, что всегда меня печалило. В конце концов, если кто-то и разбирался в жизни Варинии, так это Элис.
Зейди стояла слева от меня, а старейшина Немея подходила с правой стороны от меня. Мой взгляд был опущен, как и было принято в присутствии старейшин. В поле зрения появились надетые Немеей тапочки, и на мгновение я задумалась о том, есть ли хоть какой-то шанс, что она может остановиться передо мной. Это была глупая – и мимолетная – мысль, а в следующую секунду она остановилась прямо напротив Зейди.
Никто, кроме сестры, не заметил бы, но я услышала, как дыхание Зейди участилось, совсем чуть-чуть. Я не смогла ничего с собой поделать и подняла взгляд. Старейшина Немея подняла одну руку и положила свою скрюченную ладонь на плечо Зейди. Я внимательно осмотрела толпу в поисках матери и отца, чья лодка находилась рядом с толпой. Мамины глаза зафиксировались на Зейди, и она даже не пыталась скрыть ухмылку, расплывающуюся на ее лице.
– Зейди, – начала старейшина Немея. – Ровно через неделю ты отправишься в Иларию, чтобы выйти замуж за принца Сирена. Ты завоевала честь для своей семьи и всей Варинии.
Зейди склонила свою голову, когда губернатор Кристос выступил вперед, чтобы возложить на нее венок из редких белых морских цветов как корону и символ настоящей короны, которую она довольно скоро наденет. Он нежно поцеловал ее в обе щеки.
– Моя дорогая девочка, мы будем по тебе скучать, – прошептал он так, чтобы это услышали только мы с Зейди.
– И я по вам, – сказала она.
Он отвернулся от Зейди, чтобы посмотреть на людей.
– Старейшины сделали выбор! – прокричал он. – А теперь давайте праздновать!
Из толпы поднялась волна ликования, а мне пришлось сжать руки в кулаки по бокам, чтобы не потянуться к сестре. Когда я взглянула на Сэми, то увидела, что его ладони были стиснуты так же крепко, как и мои.
Все, что нам осталось, – это одна неделя. А после мы уже никогда не увидим Зейди.
3
Пока остальные жители поселения открывали бочонки домашнего вина и осыпали наших родителей поздравлениями, я удалилась в лодку нашей семьи под домом губернатора. Я твердила себе, что моя скорбь была исключительно из-за сестры, но частичка меня оплакивала мою собственную потерю. Я не только проведу остаток жизни в Варинии, но и сделаю это без Зейди.
– Нора?
Я посмотрела наверх и увидела Сэми на лестнице, спускавшейся вниз от его дома.
– Не
