чередует укусы с поцелуями, и это моментально разжигает во мне огонь с новой силой.
Никогда еще ночь не казалась мне такой долгой и такой мучительно сладкой, но она, к сожалению, не могла длиться бесконечно. Исчерпав свои физические возможности, я даже не заметила, как провалилась в глубокий, безмятежный сон.
Греков прижимает меня спиной к своей груди, обхватывает огромными руками так, что пошевелиться практически невозможно, а о том, чтобы попытаться выбраться, не стоит даже мечтать. Но это последнее, о чем бы я сейчас подумала. Я лишь теснее прижимаюсь к его горячему телу в ответном порыве, чувствуя, как это мое действие вызывает у него ленивую улыбку. Не вижу, но почти уверена, его дыхание щекочет мне шею, а обернуться и проверить свою интуицию сейчас выше моих сил. Усталость разливается по моему телу, сковывая движения. Тягучая лень накрывает меня с головой, и я проваливаюсь в сон.
Просыпаюсь внезапно, как будто и не засыпала. Озираюсь в попытках найти его, но тщетно. Под кроватью он точно не прячется. Мое игривое настроение проявляется улыбкой на губах, мечтательной и довольной.
Резкий звук хлопнувшей входной двери заставил меня чуть ли не подпрыгнуть на кровати. И это мое резкое движение отозвалось болью абсолютно во всех, даже в самых неожиданных местах. Божечки, да что я вообще вытворяла этой ночью!
Утренние лучи разбудили доселе почивший во мне стыд. От нахлынувших воспоминаний мне стало даже дурно. А ведь ночью все казалось таким естественным. Да что теперь Греков вообще обо мне подумает? Не удивлюсь, если он усомнится в моей утраченной девственности. А что? Я и сама слышала о такого вида операциях.
Мои размышления о чудесах современной медицины перебило воспоминание о звуке хлопнувшей двери. Этот звук мог повлечь несколько вариантов развития событий. Первый – Греков ушел, и неизвестно, когда вернется, и, соответственно, как теперь мне отсюда выбираться? Второй – он, наоборот, пришел, или не он? Второй вариант меня вообще не устроил, и, все-таки, его мне и пришлось брать в расчет, когда услышала приближающиеся шаги.
Уже буквально через пару секунд дверь в спальню распахнется, и я отчетливо понимаю, что ничего не успеваю сделать. И кто бы сюда ни вошел, он увидит совершенно обнаженную меня.
Подтягивая одеяло повыше, я бросила последний взгляд в сторону небрежно лежащего на кресле платья, отчетливо понимая, что до него мне уже точно не добраться.
– Там без вариантов. Поверь на слово.
Голос Грекова запустил по моему телу абсолютно неконтролируемую волну возбуждения, хотя произнес он эту фразу совершенно ровным тоном, я бы даже сказала – будничным. Видимо, вот такую картину в своей спальне он наблюдает каждый день. Прямо возле меня приземлились два пакета, от характерного бумажного хруста которых, я переместила свое внимание с платья на них.
Повисла пауза.
– Вчера я был немного несдержан. Надень это и приходи на кухню.
Я подняла
