контингент.
– Это ты ещё летёху не видел, – хмыкнул я.
Мы прибыли в карантин. Тут отсиживались новобранцы. Но – было одно «но». Всем присутствующим буквально вчера исполнилось восемнадцать лет. Всем! Абсолютно!!!
Исаев сбегал к дежурному офицеру, передал приказ Донских и вернулся к нам.
– Скажи-ка нам, друг ты наш, а товарищ Гареев, которого нам продал Донских, чей-то сынулька или от природы дурак и тормоз?
Исаев посмотрел на меня, улыбнулся и вкрадчиво сообщил:
– Он, товарищ майор, от природы дурак, от тормоза рожденный.
– А кто у нас тормоз? – уловив намек, спросил Марся.
– А тормоз у нас, – летёха перешел на шепот, – генерал-майор Тухватуллин, заместитель командующего по тылу.
– А чего фамилии разные? Шифруются?! – поинтересовался я.
– Гареев его племянник, – открыл нам глаза лейтенант на суровую правду жизни. – Там всё семейство – дауны первостатейные.
– Берём? – спросил я у Марси.
– Естественно! – подтвердил тот и разразился зловещим смехом.
Исаев чуть испуганно посмотрел на него и, судя по всему, решился задать вопрос, который мучил его всю дорогу:
– Товарищ майор, а разрешите вопрос личного плана?
– Жги, лейтенант, – милостиво дозволил я.
– А правда, что всю вашу группу в психушках набирали?!
Я кое-как сдержался, чтобы не расхохотаться. Марсель отвернулся и беззвучно ржал.
– Ну, как тебе сказать, мой юный лейтенант, – я сделал паузу и свел глаза к переносице. Потом согнал со своего плеча несуществующего крокодильчика, бормоча «Ушел, ушел, ушел», громко икнул и ответил:
– Отчасти. Меня и майора Сунгатова из зоны особо строгого режима для тех, кому пожизненно дают, выдернули. А остальных действительно из дурки.
Марся начал ржать в полный голос. Исаев переводил взгляд с меня на хохочущего Марсю и обратно. Наконец до него дошло, что я издеваюсь над ним, и он, совсем по-мальчишески, захихикал.
– Тебе кто таких страшилок наболтал? – поинтересовался успокоившийся Марсель.
– Офицеры в штабе говорили.
– А чего ещё говорили?
– Что всю группу после крайней операции закрыли в дурдом. Но какой-то Барон вас выкупил за бешеные деньги.
– Так, чего ещё? – продолжал допытываться Марся.
– Что вся группа отъявленные маньяки и садисты. Что вас как карателей используют. Что вы мирных жителей пачками расстреливали.
– А перед расстрелом-то хоть насиловали?
– Кого? – не понял Исаев.
– Крупнорогатый скот! – вырвалось у меня. – Мирное население! Его мы насиловали перед тем как расстрелять?
– Только женщин, – сообщил лейтенант и подозрительно поглядел на нас.
– Ну хоть в гомосеки не записали! – возрадовался Марся. – Это всё или есть ещё что-то, заслуживающее нашего внимания?
– Вроде
