я, наклонившись совсем близко к своему сердечному другу. На меня пахнуло его сладким пряным ароматом. Я прикрыла глаза и активнее потянула носом. Головокружение усилилось.
– Тебе плохо? – обеспокоенно спросил Терджан.
Я открыла глаза и принялась сосредоточенно прислушиваться к собственным ощущениям, а потом уверенно ответила:
– Нет. Мне хорошо. Просто… я как-то странно себя чувствую… Голова кружится и мысли путаются.
– Я думаю, это всё-таки из-за сауны, – авторитетно заявил Терджан. – Она ведь совсем другая, чем ваши бани… Тебе надо попить еще…
Он стал наливать в мой бокал опять ту рубиновую жидкость, но я протестующе замахала руками:
– Нет-нет, только не это! Налей мне, пожалуйста, простой воды.
Терджан с готовностью повиновался, но подавая мне стакан, вдруг спросил:
– Ты пьешь алкоголь?
Я отрицательно покачала головой:
– Не пила с тех пор, как… попала в рабство. То есть, уже где-то полтора года… Ну, если не считать причастия.
– Кровь Христова, – кивнул Терджан. – Тебе этот ритуал не кажется жутковатым?
Я пожала плечами:
– Это ведь чисто символически, в знак единения с Иисусом и отречения от грехов. Никто никогда не пил ее по-настоящему, даже на Тайной Вечери.
Головокружение начало потихоньку отступать, но я продолжала почти лежать на руке моего друга, вдыхая запретный запах полной грудью, словно хотела надышаться им, сохранить его в себе, как воспоминание.
– Что это за аромат? – спросила я, заливаясь краской.
Может быть, я могла бы купить такой же в магазине и подарить какому-нибудь близкому мужчине: отцу или мужу. Эта мысль странно опаляла жгучей болью. Будто я не желаю выходить замуж. Ни за кого, кроме…
Терджан мягко рассмеялся:
– Ты ожидаешь, что я назову тебе какую-то марку, вроде "Burberry London"?
Я молчала, наслаждаясь видом его улыбки. Терджан вздохнул:
– Этот аромат составлял для меня парфюмер. Он исходил из моих личных качеств и особенностей внешности, подбирая сочетание из более, чем 60 эфирных масел.
– Давно ты им пользуешься?
– Точно не помню, кажется, лет 20…
Я ахнула:
– И все это время тот же самый парфюмер раз за разом воссоздает один и тот же аромат из 60 масел?
– Не совсем. Я меняюсь, и он меняет состав в соответствии с этим. Например, пять лет назад, когда я пришел к нему после похорон отца, Визиб сказал: "Вижу, пора добавить в ваш флакон сладости и надежды!" Я ответил: "Скорее уж наоборот, горечи и тоски!" Но Визиб покачал головой, хитро так улыбнулся и сказал: "Однажды вы поймете!"
Тысячи вопросов вспыхнули в моей голове: я еще ни разу не слышала от Терджана о его родителях… Но задала совсем другой:
– И ты понял?
Терджан посмотрел мне в глаза – там полыхало пламя –
