Соловьев? Тот самый? Валик, ты совсем из ума выжил – притащить это несчастье в наш дом?! – если бы взгляд мог убивать, клянусь, я бы тотчас упал замертво. А Валентин Петрович, кажется, растерялся. Открыл рот, беспомощно глядя на жену, перевел взгляд на меня…
– Не надо, мам, – вмешалась Стоцкая. – Дело прошлое.
– Прошлое?! Да это чудовище твою жизнь разрушило, а ты мне говоришь, прошлое?
– Мама, перестань… – в голосе Стоцкой зазвенел металл. – Мы во всем разобрались. Тема закрыта.
– Постой-постой… Что значит «это несчастье»? – отмер Валентин Петрович.
Я молчал, не совсем понимая, что тут можно сказать. Говоря откровенно, я даже не знал, как теперь смотреть в глаза этим людям. Мне вообще не стоило сюда ехать. Пока я неловко переминался с ноги на ногу, Стоцкая тяжело вздохнула и пояснила отцу:
– Данил – муж моей последней пациентки.
Валентин Петрович удивленно на меня уставился. Что ж… удивление, наверное, лучше, чем ярость? Если бы тот решил сейчас меня проучить, я бы вряд ли смог от него отбиться. Слишком здоровым тот был.
– А с виду приличный человек…
– О, да ладно, папа! Ты же не думал, что у него будут рога и копыта?
– Вполне возможно…
– Да бросьте вы! Ну? – Яна с досады топнула ногой.
– Ему не место в нашем доме! – повторила Елена Васильевна.
– Наверное, мне и правда лучше уехать.
– Ну, уж нет. Данил, вы пока проходите – во-о-от туда, это флигель для гостей. А я здесь все улажу.
– Что здесь можно уладить? – донесся скрипучий голос с веранды.
– О господи, ба, и ты туда же…
Глава 6
Что-что, а чувство самосохранения в Соловьеве было развито просто на зависть. Не став испытывать судьбу, он послушно забрал ключи и пошел к флигелю. Его шаг был неровным и каким-то дерганым, что ли? Совсем не таким уверенным и пружинистым, как я запомнила. И я не могла не думать о том, что так сильно его изменило. А моя родня, кажется, могла думать лишь о том, как поквитаться с моим обидчиком. Вот и отец, было, двинулся вслед за гостем…
– Ты это куда? – спросила я, перегораживая дорогу родителю.
– Что значит, куда? Пойду, покажу этому… как здесь все обстоит.
– Ну, уж нет, папа. Оставайся на месте!
– Да ладно, Янусь, что я ему сделаю?
Да все, что угодно! Силы в моем папке было столько, что о наличии ума в некоторых ситуациях вопрос просто не поднимался. Я тяжело вздохнула и покачала головой:
– Я сама ему все покажу. А ты остынь. И ты, мам, тоже. Столько лет прошло, а вы все злитесь.
– А что мне нужно было? Выкатить красную дорожку? – возмутилась мама, сверкая синими глазищами.
– Да не нужно никаких дорожек выкатывать! Просто отнеситесь к нему, как к своему обычному постояльцу.
– Может, прикажешь нам его на обед пригласить?
– Это ведь входит в стоимость
